Рублевка - стр. 31
Вот и он любуется ложными солнцами. Имеет свою картинку с плохим началом и неизвестным концом. Корнилов вздохнул. Помимо всего прочего, ложные солнца считаются плохим знаком. Князь Игорь перед своим походом увидел их аж четыре. Да, уж, Юрок, по количеству солнц Игорь тебя обогнал, а вот по дурным предзнаменованиям заметно отстал. На поверхности ты пробыл всего ничего, а уже ухитрился разозлить крыс, напороться на мертвеца и получить знак с неба. Жуковка? Не смеши. Ложись прямо здесь, складывай ручонки на груди и помирай. Вот тебе и вся тропа ложных солнц.
Дел было по горло и помирать Корнилов решил чуть позже. Да и новый приступ кашля вытеснил из головы все мысли о смерти. Несколько минут Юрий отдыхал, прислушиваясь к стуку крови в висках. Плохи дела. И без градусника ясно, что поднялась температура. Организм сопротивлялся простуде, но сопротивление это слабело.
Юрий осмотрелся. Три квартиры. Дверь уцелела только на одной. Интересно, что за ней? Стоп, дурак. Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Иди в любую квартиру из двух оставшихся. Чем они для тебя плохи? Самые обычные жилища рядовых москвичей. Правда, слегка подпорченные мародерами. Груды мусора на полу, ржавые трубы. Отыщешь окно и попытаешься выбраться из проклятой девятиэтажки. Может, с другой стороны дома крыс нет. Юрий хихикнул, вообразив себе столбик с приколоченной к нему табличкой «Крыс нет». Хихикнул и шагнул к двери. Тихонько надавил на ручку. Дверь распахнулась, издав нежный скрип. Припорошенный толстым слоем пыли и мелкого мусора пол успокоил – на нем не было следов ни человеческих ног, ни крысиных лап. Юрий переступил через порог, готовый тут же сигануть обратно. Ох, как бы сейчас ему пригодился автомат. Чертов Стрелок даже умереть с пользой он не смог – где-то посеял оружие.
Корнилов миновал кухню, на которой из всего инвентаря была лишь газовая плита, неизвестно зачем-то разобранная. На стенах еще сохранились полоски обоев, на потолке – люстра. Правда, два из трех шаров были разбиты. На стене самой маленькой комнаты висела детская книжная полка. Очень похожая на ту, что была у Юрия. Просто четыре доски и пара раздвижных стекол. Эта полка болталась вертикально, на одном гвозде, словно стрелка часов, замершая на шести. Рядом, на вбитых в стену гвоздях висели какие-то лохмотья. Прямо под ним стояла мятая алюминиевая кастрюля и эмалированный таз. В кастрюле Юрий рассмотрел слипшиеся в куски крупинки сероватой массы, из которой торчала ложка. Таз был закопчен. На дне его чернела вязкая жидкость и обломки обожженного дерева.