Рубиновый маяк дракона - стр. 21
В глазах дракона полыхнуло пламя, снова обозначилась чешуя, а из ноздрей пошел пар. Я же замерла истуканом, изо всех сил мечтая сойти за одну из каменных скульптур, что стояли у стен.
«Ох, хранители, как же я не вовремя!»
Ректор резко встал и за долю секунды опалил свиток дыханием, отчего бумага вмиг вспыхнула огненными искрами и тут же осела на стол частичками серого пепла. А затем… Его темный камзол дрогнул, пошел рябью, как гладь реки, и стал таять в воздухе, открывая взору мускулистое мужское тело, на котором медленно, одна за другой, проступали золотистые контуры чешуек.
«Хранители-и-и!»
Вместо того чтобы отвернуться или хотя бы зажмуриться, я во все глаза пялилась – от шока, не иначе – на обнаженного ректора сивельской академии. На золотого дракона пламени и солнца.
А он по-прежнему был погружен в свои безрадостные думы и… повернулся ко мне спиной. На самом деле он направился на балкон, предназначенный для взлета, но я-то разглядывала иное! Кожа стремительно обрастала чешуйками, но все еще были видны и рельефные плечи, и ложбинка позвоночника, убегающая вниз к узкой талии, и – мама дорогая! – крепкие округлые ягодицы.
«Неужели так и не ощутил моего присутствия? Не стал бы ведь он сознательно… на глазах у адептки…»
Рукой, а точнее уже когтистой лапой, ректор подцепил ручку стеклянной двери. Разбег в три шага человеческими ногами, но опорный толчок – уже мощными чешуйчатыми лапами. Широкий размах огненно-золотых жилистых крыльев заслонил небо…
Впервые я видела оборот дракона так близко.
– О, хранители! – Стыд опалил щеки жгучим огнем, что, наверное, был жарче драконьего дыхания.
Не знаю, сколько еще я так простояла, пытаясь успокоить колотящееся сердце, унять дрожь в пальцах и выкинуть из головы постыдные картинки его голой… спины. Просто в какой-то момент оторопь спала, я резко развернулась и как ошпаренная вылетела из кабинета в приемную. Но только для того, чтобы напороться на стену изо льда. Образно выражаясь. Стены-то, конечно, никакой на моем пути не возникло, но взгляд единственного глаза обжег меня таким морозом, что я невольно попятилась.
«Что он делает? Почему роется в бумагах Лидель? И где сама маира?»
Бывший посетитель ректора Райдонса выглядел настолько грозно, даже агрессивно, что я тут же представила, как старушка-секретарь лежит у него в ногах со свернутой шеей. Просто из-за массивного стола мне не видно тела…
– Какие-то проблемы? – холодно спросил он.
– Да… Я… Мне надо было оформить перевод в другую акаде… – Я осеклась, вдруг осознав, что вопрос, кажется, поняла превратно.