Ртуть - стр. 42

– Окно вашей и милорда Монмута спальни расположено весьма неудобно – вы, должно быть, из него высунулись?

– Да, самую малость.

– Иначе как бы вы могли видеть дуэль?

– Дуэль или убийство?

И вновь Джеффрис скривился от того, что разговаривает с подобным ничтожеством. Комсток очень правдоподобно разыграл изумление.

– Вы утверждаете, что стали свидетелем убийства?

Даниель так опешил, что не смог ответить. Джеффрис продолжал мочиться. На траве уже образовалась блестящая лужа, от которой поднимался пар. Казалось, Джеффрис пытается спрятать за влажными испарениями свою наготу. Он наморщил лоб и спросил:

– Убийство, вы говорите? Значит, тот человек умер?

– Я… я так предполагаю, – запинаясь, выговорил Даниель.

– М-м-м… Опасно предполагать, когда вы обвиняете графа в тягчайшем преступлении. Быть может, вам лучше предъявить тело мировому судье, и пусть коронер установит причину смерти.

– Тело исчезло.

– Вы сказали тело. Не правильнее ли было бы сказать раненый?

– Ну… я не убедился лично, что его сердце остановилось, коли вы об этом.

– В таком случае раненый – правильный термин. На мой взгляд, он был раненый, а не мёртвый, когда мы с Комстоком гнались за ним к реке.

– Мёртвым он точно не был, – согласился Комсток.

– Но я видел, как он лежал…

– Из окна? – спросил Джеффрис, переставая наконец журчать.

– Да.

– Вы не смотрите из окна сейчас, Уотерхауз?

– Очевидно, не смотрю.

– Весьма любезно с вашей стороны сообщить мне, что очевидно. Выпрыгнули вы из окна или спустились по лестнице?

– Спустился по лестнице, разумеется!

– Видели ли вы с неё двор?

– Нет.

– Значит, Уотерхауз, на какое-то время вы потеряли раненого из вида.

– Естественно.

– Так вы не имеете ни малейшего понятия, верно, Уотерхауз, что происходило во дворе, покуда вы спускались по лестнице?

– Да, но…

– И вопреки своему неведению – полному, чёрному и абсолютному – вы обвиняете графа, состоящего в личной дружбе с королём… повторите-ка ещё раз, что вы сказали?

– Мне кажется, он произнёс «убийство», сэр, – подсказал Комсток.

– Отлично. Коли так, пойдёмте и разбудим мирового судью, – сказал Джеффрис.

Минуя Уотерхауза, он вырвал из его руки фонарь и направился к колледжу. Комсток, хихикая, двинулся следом.

Первым делом Джеффрис должен был вытереться и призвать собственного субсайзера, чтобы тот помог ему одеться и расчесаться – не может же джентльмен явиться к мировому судье с всклокоченными мокрыми волосами. Тем временем Даниель сидел у себя в комнате. Рядом суетился Комсток, наводя чистоту с невиданным прежде усердием. Поскольку Даниель был не в настроении разговаривать, Роджер по мере сил старался заполнить тишину.