Розовый бархат - стр. 38
С чем можно сравнить это состояние? У меня нет таких ассоциаций. Просто смотрела, пожирала глазами ее тело. Ткань сползала. След от резинки уже сам по себе был необычным. Она сжевала кожу. Оттянула трусики вниз, и кожа сразу стала выпрямляться, разглаживаться. Потянула еще немного ниже. Голое пространство кожи, чистое, ровное, слегка выпуклое.
Не хочу ни с чем это сравнивать, ни с взбитой подушечкой, ни с полем или облаками, просто не хочу. Пусть каждый представляет это как хочет.
Спустила трусики до колен, дальше уже не могла. Мои пальцы начали слабо трястись.
На коже был четко очерченный треугольник от загара. Он бесстыже смотрел на меня. Коснулась его пальцем. Волосиков почти не было, а те, что были, наивно торчали в разные стороны. Они были прозрачными, почти незаметными. Внизу треугольник начинал раздваиваться. Тонкая прорезь делила его надвое и уходила куда-то между ног. Чем ниже опускалась прорезь, тем более овальными становились их края. В самом начале прорези на меня смотрел маленький наглый язычок. Нагнулась к нему. Чувствовала свое дыхание. Подушечкой пальца осторожно коснулась его. Что почувствовала бабочка, я не знаю, но ее тело дернулось, отпрянуло от меня, на мгновение замерло и медленно вернулось на место.
У меня все гудело: ноги, руки, голова. В груди все сжалось, жжение внутри. Пальцы на руках мелко дрожали. Мне казалось, что сейчас вскрикну от страха перед собой. Ладонью зажала свой рот, как бы помогая себе сдержаться. Внутри себя почувствовала, что скулю. Дышать стало тяжело. Глубоко вздохнула. Немного полегчало.
Она стояла передо мной все так же. Как будто ждала. Я опустила ладони. Протянула пальчики к ней, коснулась ее прорези. Тело бабочки вновь дернулось, но я ждала его возвращения. Обеими ладонями погладила ее бедра, как будто успокаивая ее – «не бойся». Только это молча, и могла сказать ей. Ладони успокаивающе гладили ее ноги. Снова коснулась ее прорези. В этот раз тело осталось на месте.
Хотелось больше и все сразу. У меня внутри все кипело, клокотало. Коснувшись указательным пальцем ее прорези, я надавила. Ее губки были мокрыми и скользкими. Мой палец легко по ним заскользил. Я остановилась. Чуть отвела палец назад, надавила вверх… Бабочка немного приподнялась на носочках. Подождала… Ее тело опустилось, и мой пальчик чуть провалился.
От этого я испытала наслаждение полета. Так было нежно, мягко и горячо. Ее тело налилось. Губки стали толстыми и почти закрыли собой тот самый маленький язычок, что так нагло торчал с самого начала.
Несколько секунд спустя. Моя бабочка вся задрожала. Ее крылышки затряслись. Она рванулась с места. Хотела упорхнуть. Убежать. Но тут же рухнула на землю. Ее колени были скованы ее же трусиками. Меня отбросило в сторону. Я медленно отползла в угол комнаты. В тот самый угол, из которого и появилась. Бабочка лежала на земле. Еще какое-то время ее тельце вздрагивало, а после замерло. Хотелось закрыть глаза в надежде, чтобы время быстрее пролетит, и бабочка улетела. Но девочка лежала неподвижно. Я испугалась. Вдруг она ударилась и потеряла сознание? Стоило мне об этом подумать, как ее рука шевельнулась.