Рождественская история - стр. 33
Женщина была невысокой, худощавой и пожилой – лет семидесяти, не меньше. Дверью ее не задело – и это хорошо, потому что дверь наверняка весила раза в три больше, чем потенциальная жертва. Однако на незнакомку налетела Юна, убежденная, что ее сейчас примет в объятия свободное пространство. При столкновении Юна почувствовала себя скалой, по которой стукнул бумажный самолетик. Она удержалась на ногах, а вот пожилую женщину откинуло назад, и лишь вовремя оказавшийся рядом сугроб спас ситуацию от печальных последствий.
Это столкновение все равно нельзя было назвать мелочью. От смущения Юна даже позабыла, с чего все началось, боль и страх отступили сами собой. Сначала она откапывала женщину из сугроба, потом кое-как устанавливала ошалевшую старушку на ноги. Пока пострадавшая пыталась проморгаться и понять, что происходит, Юна наматывала вокруг нее круги, собирая выпавшие из сумки вещи. Все это – с непрекращающейся печальной песнью извинений.
Вещи у женщины оказались нехитрые: пара кошачьих игрушек, пять пакетиков корма (лосось и ягненок в белом соусе), ничего такого, что пострадало бы от снега, хоть в этом повезло.
Когда пожилая женщина наконец поняла, что происходит, Юна дошла до юбилейного сотого «извините».
– Ничего страшного, милая, – растерянно улыбнулась старушка. – Совершенно ничего плохого не случилось!
От этого должно было стать легче, но смущение лишь усилилось. Если бы женщина вдруг превратилась в проклинающую всё и всех бабку, разойтись с ней было бы проще, а так Юна отчаянно искала способ искупить вину, однако пока безуспешно.
– Даже не знаю, чем я думала, – развела руками Юна.
– Вы как будто убегали от кого-то.
– Я… Нет. Я ни от кого не убегала.
И это прозвучало вполне убедительно, потому что за все время, прошедшее после столкновения, никто из магазина так и не появился. Ну а то, что сложнее всего убежать от себя, Юне сейчас обсуждать не хотелось.
– Хотите, я помогу вам? – предложила она.
Предложение было неискренним: если бы пожилая женщина потребовала зайти с ней в магазин, Юна бы удрала. Однако та лишь покачала головой:
– Я хотела кое-что докупить, но это не срочно… Видно, судьба намекает, что не нужно тратить деньги на всякую ерунду!
– Тогда давайте я провожу вас до дома, – настаивала Юна.
– Мне сейчас не нужно домой, мне нужно в парк. Но вы не обязаны тратить на меня время, я вполне уверенно свою на ногах.
– Когда на вас не налетают всякие психи – охотно верю! И все же позвольте мне.
– Если вы никуда не спешите, – улыбнулась пожилая женщина.
Нырнувшая в сугроб незнакомка оказалась Светланой Сергеевной. Отработав много лет школьным учителем, она уже давно вышла на пенсию, а потому могла позволить себе прогулки по магазинам и паркам в будние дни. Слушая ее, Юна невольно размышляла о том, что учительский тон – это пожизненное наследие. Но не требовательный, нет, мягкий, почти распевный, заставляющий прислушиваться и запоминать. Светлана Сергеевна была человеком удивительно спокойным. Она словно сдала норму переживаний, отмерянную на жизнь, и теперь на все смотрела философски. Поэтому и столкновение с Юной возле двери она восприняла без скандала. Какой смысл скандалить, если время это назад не отмотает и падения в сугроб избежать не позволит?