Рождённый в Бирюковке, или Жизнь на полшестого - стр. 41
Через время американцы рассекретили документы, и правда – за ним следили. Эрнст был прав.
Дальше Толика несло:
– Ахмет захватил техникал. Техникал – это что-то вроде тачанки в гражданскую. Тоёта с пулемётом в кузове. Война Тоёт… было такое… продолжать?
Хэмингуэй говоришь?
Так вот, сидит он в кабине, уложил лицом вниз водителя и фельдшера сжимает в руке АКСУ а сам страдает от боли в правой ноге – его на ампутацию уже за пару дней назад назначили, так как кость раздроблена и гниёт всё. Он хочет на этой машине вырваться за наш периметр и прорваться к своим. Он – не наш. Он – мусульманин. Молодой горячий мусульманин. А мы – всё не так как вас у нас а у вас не как у вас… Продолжать?
А у нас лежат мирно в палатах. Бывает бойцы с противоположных сторон в домино друг с другом играют. Не ссорятся. Временное перемирие. Но Ахмет – горяч. Он не верит в добро. У него – газават!
Сплю я с телефоном под ухом, телефон вызывает. Выхожу смотрю – беда. Мне начмед говорит – он твой. Я – ну как же так? Надо же бойцов позвать? Он – так они ж его застрелят. В общем я подползаю в слепом угле к техникал, забираю у Ахмета АКСУ и даю приказ привязать его к кровати. Только прошу бинты помягче. Звоню Имаму мусульманскому, прошу повлияйте на него, пусть больше не воюет. Иду ругаюсь к старому французскому хирургу, котрорый сам без ноги – протез поутру как валенок одевает… Требую – ногу не ампутируем, а спасаем – человек молодой, ему нога нужна. Он, крякнув и причесав свою седую чёлку, сказал – да фа фэр футр (пошёл ты нах*) – но ногу спас Ахмету. На утро Ахмета отвязали от кровати его друзья… Продолжать?
Я тебя понимаю. ты – посвящаешь себя детям. я не умею так. надеюсь ты меня простишь.
Мы закруглились в этой поэтической беседе:
– У тебя нервная работа, но что-то мне говорит, что тебе только так и нормально. Я вообще считаю, что там больше трех месяцев только те, кому только там и нормально. У всех есть свой сложный диагноз. Даже не знаю, что Ахмету лучше – с ногой через месяца два погибнуть, или без ноги домой вернуться и научиться хоть какому-то ремеслу. Если бы мне их мир был интересен, то я бы за свои полста лет сделала какие-то шаги в их сторону.
– Насчёт нервной работы – я нервный если НЕ работаю. Да и работой я свою деятельность не считаю. Работа – это от слова рабство, а трудиться – от слова трудно. а я делаю своё дело. всосано?
Ласточка, мы не работаем. Мы делаем своё дело. НУ если конечно приходится, то можем всякое…
Я конечно работал. И при минус 30, и в холодной воде по колено, и на ходу и по ходу… и в грязной робе… и спирт глотал.. не здоровались со мной… поэтому имею право дифференцированно говорить