Рожденные в Зоне. Дано не каждому - стр. 16

– Быстренько?!

– Ну да. С ним все понятно – силенок справиться у тебя нет, так что держись от его лежбища подальше, вот и весь сказ. Он со своей территории далеко не уходит, гнаться за тобой не станет, если геройствовать не будешь, полюбуешься на красавца издалека – и в путь-дорогу дальше.

– Ясно…

– Теперь о бандерлогах. Кому как, а я этих тварей самыми гнусными в Зоне считаю. Опаснее даже, чем ловец. Потому что нападают стаями, как собаки, только сильнее в несколько раз. И прыгают так, что опомниться не успеешь – только в двадцати шагах был, как уже рядом! Обезьяны натуральные. Храни тебя Господь от встречи с ними, Мика! Тут дерево не спасет, сразу беги со всех ног прочь! По идее, не догонят – не любят они погони.

– Ясно, – повторил Мика, ему уже не терпелось отправиться в дорогу.

– Так, ничего не забыл? А, еще псевдокрысы есть.

– А, эти, – пренебрежительно сказал Мика.

– И совершенно зря недооцениваешь! Одна-две крысы, конечно, вреда не принесут, да и нападать не станут. Только они сейчас в стаи штук по тридцать сбиваться начали – страшная сила! Нападают даже на болотных медведей.

– Ого, – неискренне удивился Мика. Он устал от разговоров.

Отец Пимен по-стариковски закряхтел, подымаясь с лавки. «Он и есть старик – подумал Мика, – сорок лет, поди, стукнуло сталкеру».

– Что мы не обсудили? Разве что аномалии, – сказал было отец Пимен, но Мика сделал такое отчаянно скучающее лицо, что разговор на этом и прекратился. И в самом деле, что толку в тысячный раз выслушивать, что сварка поражает раскаленными каплями и слепит, а термические окутаны испарениями и светятся в темноте…

– Вот, чуть с собой не унес, – отец Пимен протянул пареньку нож. Мика взял его в руку, повертел и присвистнул от изумления.

– Он что, не из железа сделан?!

– Из чего сделан, про то только первый хозяин знал. По слухам, его в различных аномалиях долгое время держали. Попробуй, – сталкер указал на ветку толщиной с лапу собаки, – хоть поперек, хоть вкось. Рубани от души.

Мика перехватил ручку покрепче и ударил наотмашь. Лезвие со свистом прошло сквозь толстую деревяшку, не встретив малейшего сопротивления.

– Ого!

– Держи крепче, теперь он твой. Раньше в Ксанкиной семье хранился. Видишь ремешок плетеный? Ксанкина работа. Здорово, правда? Словно одно целое – ни узелка не видать, ни переходов. Мастерица!

При упоминании о Ксанке Мика едва заметно поморщился, но нож продолжал разглядывать с нескрываемым восхищением. С таким по Зоне можно гулять, никого не опасаясь. И ремешок хороший – красивый и прочный, с руки в трудную минуту не сорвется.