Рождение от Духа. Что значит жить в православном Предании - стр. 10
Как происходит становление духовной жизни человека, кем оно осуществляется? В протестантском исповедании для этого достаточно одной веры человека, не раскрытой в полноте делами. Некий православный человек был свидетелем такой сцены: в американской больнице состоялся разговор между двумя пациентами – стариком-православным и молодым парнем, недавно принявшим крещение в одной из протестантских конфессий. Парень спросил у деда: «Ну как, дедушка, ты спасешься или нет?» Тот ответил: «Да не знаю, я человек грешный, если Бог помилует, то и спасусь, а так – не знаю». А парень ему говорит: «Дедушка, ты столько лет уже живешь, столько лет верующий, а не знаешь, спасешься или нет. А я только крестился, но знаю, что спасусь, потому что я верующий». Вот такие разные образы благочестия.
В католическом же исповедании дела, каковы бы они ни были, будь то аскетические подвиги, дела милосердия или миссионерство, – ценны сами по себе, имеют абсолютный вес в плане спасения и вменяются в большую заслугу тем, кто их делает.
В Православии верой можно назвать все, что связано с человеческой стороной в деле спасения мира, которое осуществляют совместно – Бог и человек. Человеческие подвиги, участие в Таинствах, все, что для православного христианина составляет содержание его жизни (конечно, его жизни именно как православного христианина, а не в отношении греха), – является проявлением и исповеданием его веры.
Вера – та область, в которой проявляется человеческая свобода. А человеческая свобода является даром богоподобия человека. И потому все, что человек делает по принуждению, по знанию, по очевидности, хотя и может быть очень почтенно в самых разных отношениях, но именно в свободе выбора человек выражает свое предстояние перед Богом, отношение к Нему. Эта суть веры, связанная с человеческой свободой и выявляющая эту свободу, с ростом которой человек возрастает в богоподобную личность, подтверждает то, что вера – это не просто ходячее слово, механически применяемое к разным ситуациям и религиям. По существу, она является корнем процесса, одна сторона которого связана с человеком, а другая – с Богом, как в пути одного человека, так и в движении группы людей и всего человечества к Богу.
«Верую во Единаго Бога Отца, Вседержителя». Вот появилось слово Бог. Обратимся к этимологии этого слова. Но прежде сделаем одно общее замечание, связанное с представлениями современной лингвистики. Эти представления, в основе своей сложившиеся не в современности, а намного раньше, сводятся к тому, что все языки мира, как существующие ныне, так и древние, представляют собой ветви деревьев или, как считают некоторые лингвисты, ветви одного дерева. То есть когда-то был один корень, единый язык для всего человечества (эта точка зрения повторяет библейское повествование о Вавилонской башне), а потом из него вырос ствол, а от этого ствола – разные ветви, а от этих ветвей – другие отростки. Впрочем, далеко не все лингвисты с этим согласны.