Роузуотер - стр. 13
– Телефон, сообщения.
Я сажусь. Закрываю глаза. Слушаю.
Мой бухгалтер хочет обсудить налоги.
Звонок из Национальной научно-исследовательской лаборатории. Они просят уделить им три дня. Они заплатят. Я их проигнорирую. Я уже на них работал и больше не хочу. Они находятся в Лагосе и хотят знать о сенситивах. Ненавижу ездить в Лагос, а ученые из ННИЛ пялятся на меня так, словно хотят препарировать мой мозг, пока я еще жив.
Сообщение от Аминат, звучание ее голоса напоминает «музыкальные стулья». «Привет, Кааро. Я знаю, знаю, мы только притворялись. Но я поймала себя на том, что думаю о тебе, и мне интересно, что… (смех) Ох, боже, как это… Ладно, перезвони мне. Или не перезванивай. Я не такая приставучая, какой кажусь».
Она заставляет меня улыбнуться.
Телепродюсер, преследующий меня уже два года, обещает мне деньги и славу, если я появлюсь в «Талантах Нигерии».
– Привет, Грифон.
Сначала я подумал, что женщина оставила мне сообщение на телефоне, но это не так. Я открываю глаза, и косяк макрели, оку эко, проплывает мимо моего лица. Майлз все еще играет на трубе, но где-то далеко. Меня окружают меняющиеся цвета и зыбкие тени. Опускаю взгляд на свои руки, но их больше нет. Вместо них – перья.
Такой херни со мной давненько не случалось. Я в ксеносфере: уснул и попал в ксеносферу. Нетрудно понять почему. Теплый душ, недосыпание.
– Грифон.
– Кто ты? – спрашиваю я вопреки всему, чему меня учили. – Мне нравятся твои перья, – говорит она. – Ты умеешь летать?
– Здесь кто угодно может летать. Кто ты?
Рыбы начинают меня бесить. Воздух плотный, как вода. Слышен приглушенный гул чужих голосов и мыслей. Я не могу разглядеть женщину, хотя слышу ее ясно. Никакого я-образа?
– Я – личность, – говорит она. – Я сама по себе.
– Да, но как твое имя? Ki l’oruko e?
– А оно должно у меня быть?
– Да.
Она умолкает. Я пытаюсь почесать лицо, но вместо этого щекочу себя перьями. Расправляю крылья, так-то лучше.
– Меня зовут Молара, – говорит она.
Я ловлю одну из рыб клювом и ломаю ей хребет, потом бросаю на пол, себе под лапы. Она дергается и затихает.
– Покажись, – говорю я.
– Я не знаю как, – отвечает Молара.
Точно из диких. Я говорю, повторяя слова моего инструктора:
– Подумай о том, что любишь; о том, что ненавидишь; о том, чего боишься; о чем-то отвратительном или прекрасном. О том, что производит на тебя впечатление.
Пожарные машины всех форм и размеров проносятся мимо с выключенными мигалками. Среди них есть игрушечные. За каждой бежит процессия в красном, крошечные лилипуты позади игрушечных, великаны следом за настоящими.