Ротмистр - стр. 3
– Говорите же, – подбодрил Ливнев, видя колебания профессора.
Тот пожевал губами, нахмурился.
– Вот тут-то и кроется главная загвоздка. Фигура выполнена уже в твердом граните. Взгляните, здесь будто прошли шлифовальным кругом, врезались в изначальную структуру породы. Вода, ветер за долгие годы делают камень пористым, а ниша гладкая, как стекло. Внутри не прижился ни мох, ни лишайник. Сей факт свидетельствует только об одном…
– Продолжайте, Фридрих Карлович, – Ливнев впитывал каждое слово.
– Рельеф нанесен несколько месяцев назад, – профессор развел руками. – А может статься – недель… То есть, неизвестный скульптор, в купе с необходимым оборудованием, забрался в таежную глухомань, чтобы исполнить ювелирную работу на потеху лесному зверью! Бред!..
Ливнев прищурился, покивал головой. Фридриху Карловичу почудилось, что тот ни мало не удивлен противоречивыми его выводами, а, наоборот, ожидал услышать нечто подобное. К слову сказать, впечатления ученого мужа начальник изыскательской партии не производил: рослый, широкоплечий, уверенный в движениях, он скорее напоминал офицера гвардии. Да и порядок в лагере царил соответствующий: вежливые молодые люди, с немигающим, внимательным взором подчинялись Ливневу беспрекословно.
– Ваша находка, бесспорно, произведет фурор в научном мире, – продолжал профессор. – В Императорском Географическом обществе, действительным членом которого я являюсь, прямо-таки с ума сойдут…
– Боюсь, – перебил Ливнев, – от публикаций придется воздержаться. Более того, прошу вас, уважаемый Фридрих Карлович, не предавать огласке увиденное вами и содержать в тайне истинную причину вашей поездки.
– Помилуйте, отчего же? – поднял брови профессор.
Ливнев извлек из-под непромокаемого плаща сложенную вчетверо бумагу, развернул, и, не выпуская из руки, предоставил Фридриху Карловичу возможность вдоволь полюбоваться пестревшими на гербовой бумаге печатями и вензелями. Буквы прыгали перед глазами изумленного профессора, но ему все же удалось запечатлеть слова: «наделяется особыми полномочиями», «всемерное содействие», «тайный советник» и высочайший росчерк Его Императорского Величества.
Тайный советник, занимавший третью, равную с армейским генерал-лейтенантом, ступень в «Табели о рангах», стоял напротив, попирая влажный перегной сапогами на толстой рубчатой подошве, и буравил профессора ясными, холодными, как речные льдинки, глазами. Широкоскулое лицо его не несло никаких эмоций и походило на восковую маску с грубоватыми, но правильными чертами.
– Слушаюсь, – только и выдавил в раз пересохшим горлом профессор. – Изволите расписку?..