Росстань (сборник) - стр. 30
Федоровна для приличия отказываться стала.
– Помочь людям – Бог велит. Может, Андрюха фельдшера лучше бы позвал? Человек ученый, грамотный. Не нам чета.
Евсеевна замахала руками.
– Что ты! Нельзя. Андрюха не хочет его. Говорит, проси Федоровну. Платой не обидим.
– Мое хоть и вдовье дело, за платой не гонюсь.
Старая Каверзина ушла довольная, унося строгий наказ беречь невестку, особенно от дурного глаза.
У Стрельниковых гость. На короткую побывку приехал старший брат Федьки, Александр, урядник девятого казачьего полка. Саха – казак бравый. Гордо носит залихватский русый чуб, щегольские усы.
Федька проснулся, когда за маленьким окном занимался день. Жадно выпил ковш холодной, со льдом, воды. Потирая голову, силился вспомнить вчерашние разговоры.
Сквозь зыбкую пелену помнилось: гость сидит за столом, вольно расстегнув ворот, весело шутит, много пьет. Степанка с восхищением смотрит на братана, ловит каждое его слово.
Потом между Федькой и Сахой крутой разговор вышел. Но Костишна их утихомирила. О чем ругались – трудно сейчас вспомнить.
Федька оделся, посмотрел на спящего брата, поманил Степанку за дверь.
– Пойдем сена животине дадим. Сахиного коня накормим.
Степанка собрался быстро. Надел стоптанные ичиги, шею замотал материной шалью, нахлобучил до самых глаз шапку.
Кони встретили их радостным ржанием.
Взяв широкие деревянные вилы, Федька пошел в сенник.
– Чего это мы вчера с Сахой шумели, не помнишь?
– Помню, – обрадовался Степанка. – Ты пьяный был да и давай к нему приставать, что он японцам служит. Материл его.
– А он?
– А он тоже матерился. Тебя краснозадым называл. Хотел тебе морду набить.
– За что это?
– А ты велел ему к партизанам убегать… Ниче, помиритесь, – Степанка пнул мерзлый кругляк конского навоза, вытер нос мохнатой рукавицей.
– Не помиримся, братка. Вот жизнь что делает, – Федька стал серьезным. – Этого разговора у нас с тобой не было. Запомни.
Степанке грустно, что такие хорошие братаны, которыми он гордился, не будут мириться.
– Ты, Федя, сегодня на него не налетай, он ведь гость.
– Не буду, – обещал Федька.
Весь день Федька был дома. Просушил седло брата, вытряс потники, попону. Любовно вычистил винтовку и шашку.
Александр воспринял все это как раскаяние за вчерашние необдуманные слова.
– Я бы сам все это сделал, – говорил он брату, – но коли охота, так уважь.
Только за обедом Федька спросил:
– Чего ты взъелся вечером на меня? Я плохо помню, что говорил.
– Под чужую дудку поешь, вот и отругал я тебя.
– Да нет, брат, – примирительно сказал Федька, – я просто думаю, почему, кто победнее живет, в партизанах ходит. Справные – у Семенова. А мы разве справные?!