Российский колокол №7-8 2021 - стр. 37
Малой сел в лодку и замолчал.
Старик опустился на колени, достал из ворота рубахи нательный крестик и зажал его в руке.
– Господи, дай нам пути лёгкого, воды спокойной, избави нас от… – молился старик, закрыв глаза.
– А бога-то нету! – прервал молитву мальчик.
Семёныч замолк, злобно зыркнул на малого, перекрестился, сунул крестик обратно за пазуху:
– И терпенья мне ангельского!
Оттолкнув лодку, старик сел за вёсла и стал грести. Лодка медленно растворялась в густых слоях тумана, а вскоре и вовсе исчезла.
Прошло чуть более часа. Мальчик, накрывшись фуфайкой, спал на дне лодки. Равномерный скрип уключины, словно сладкая песнь Морфея, убаюкивала и Семёныча. Он то и дело зачерпывал рукой воду, омывая своё лицо, руки, грудь, шею.
Мальчик проснулся. Вытянув голову, он увидел, что лодка стоит у берега, а старика нет.
– Семёныч, вы где? – испуганно закричал малой.
На берег из зарослей ивняка вышел старик.
– Оправиться хочешь? – спросил Семёныч.
– Что, извините? – переспросил мальчик.
– Иди сходи по нужде за дерево, – произнёс старик и слегка толкнул в плечо мальца своей гигантской рукой.
Когда мальчик вернулся, то на носу лодки лежал ломоть хлеба, несколько варёных картофелин, огурец и пара кусков варёной рыбы.
– Давай налегай, а я покемарю чуток, – сказал Семёныч и лёг на дно лодки.
Мальчик наклонился к воде, вымыл руки.
– Семёныч, а у вас полотенце есть руки вытирать?
– Нет у меня, – буркнул уже засыпающий старик.
– А соль? Я без соли не могу.
– Рыба солёная, – уже сквозь сон послышался ответ гиганта, лежавшего в лодке.
– Семёныч, а вы мне огурчик порежьте, пожалуйста, мне Аня всегда так делает.
Старик быстро вскочил на ноги. Лодка закачалась. Малой со всей силой вцепился руками за борта лодки, боясь упасть в воду, и испуганно посмотрел на старика.
– Ты ж, едрит твою пять, огурчик ему порежьте, барин нашёлся. Ешь, что дали, и поплывём дальше! – вскрикнул старик.
Семёныч выпрыгнул из лодки на берег и бросил кепку на песок.
– Ну прядсядатель, ну удружил! А то думаю, что он всё – Нюрка да Нюрка! Свадил мне сопляка! Когда вернёмся, я ему такой огурчик устрою! – возмущался старик.
Расстегнув все пуговицы на рубахе, Семёныч грёб вёслами и матерился.
Мальчик сидел на корме и боялся даже взглянуть на старика.
Хотя какой он старик, подумал пацан. Семёныч был двухметровый человек-гора, лысый, с широким квадратным подбородком, чисто выбритым лицом и огромным, с небольшой горбинкой носом.
Семёныч и вправду был человек-гора. Жил он в деревне один. Жена его Рая, как узнала, что второго сына убили, так и преставилась. Старик и раньше был нелюдим, а потом стал и вовсе бирюк, но местные его любили, уважали. До войны был сторожем на полях, в саду. А как всех на фронт забрали, так остался он единственным мужиком в деревне, пока не прислали председателя из района, фронтовика покалеченного.