Российский колокол № 3 (45) 2024 - стр. 25

– Как всё прошло, дорогой?

Он хмыкнул:

– Как будто ты не контролировала каждый шаг!

Девушка на изображении, такая же худая и черноволосая, улыбнулась:

– Ты же знаешь, я всегда с тобой.

– Знаю, Нат. Для этого я тебя и создал. Твой совет сработал великолепно. Действительно, стоило посеять панику, как приложение набрало популярность. Старина Ной оказался убедителен.

– Были моменты, когда ты чуть не прокололся. Нам стоит отработать риторику. Фразы, манера речи, более искушённая личность тебя раскусила бы в два счёта. Хорошо, что Эль Деверо – дурочка.

– Ты ведь такую и искала. Она идеально влилась в концепцию: мало мозгов – много подписчиков. Пока твоя стратегия «Апокалипсис» действует. Опция «Болезнь» себя показала блестяще. Что запустим следующим?

– «Болезнь» и «Смерть», мы соединили оба мотива, – поправило изображение. – Может, «Войну»?

– Я всегда знал, что будущее за искусственным интеллектом, – благодушно подтвердил Натан Уайт.

– И за грамотной рекламной кампанией, – согласилась девушка.

Небо смотрит на меня исподлобья – проглядывает красным испитым глазом солнца сквозь низкую тёмно-синюю тучу. Считается, что закат везде хорош, на море особенно. Краски сгущаются, как будто завершение дня должно поставить жирную точку, вынести окончательный приговор. И каков он был, мой день?

Платон не пришёл. Обещал встретить меня на станции и не встретил. Я предвкушала, как это будет. Глупо воображать, придумывать и домысливать. У меня никогда не получалось. Всегда в жизни всё по-другому. Это вам не шахматы.

Я специально приехала, чтобы с ним встретиться на Финском заливе. И вот – закат, солнце, небо. Серая стылая вода. Море и правда свинцовое. Небо мрачное, и никакого желания окунуться или тем более проплыть. А я стою на берегу, как в детстве, той серой холодной зимой, когда папа ушёл и море впервые на моей памяти замёрзло у берега. Ничего у меня не вышло. Никогда ничего не выходит.

Наш с Платоном едва зародившийся особенный собственный мир оказался таким же недолговечным, как шахматная партия: фигуры сметены с доски, уложены в коробку. Он не пришёл. Солнце село где-то глубоко внутри тучи. Небо с морем слились в один мрачный, одинаково скучный цвет…

Но нет! Тучи раздвинулись. Неожиданное солнце выплеснуло самый последний тёплый и ласковый луч прямо на вытянутую фигуру Платона, бегущего на фоне аристократических розовых стройных сосен по розовому же песку. Он машет мне и что-то кричит.

Классная картинка. Я на автомате достаю камеру: надо это снять, очень красиво. Такой обалденный свет! Тут бы другой объектив, да ладно. Так, поймала изображение. Картинка скачет и плывёт. Да что такое? Руки дрожат… Ну всё, хватит. И я просто опускаюсь на этот чужой холодный песок.