Размер шрифта
-
+
Российский колокол № 3–4 (35) 2022 - стр. 5
как измолоченный злак,
ты покажи Дездемоны
подлой измены знак.
Лучше сознайся сразу,
не доводи до греха
иль потеряешь разум
до третьего петуха.
Гамлета папы тенью,
кровью Макбета клянусь,
ответишь мне за измену
ты – настоящий гусь…
Лучик мелькнул надежды,
что-то совсем не так…
Было же это прежде,
только не гусь – гусак!
И разбежались чары,
лижет волна песок,
будто верблюд, задаром
соль запасает впрок,
ветер бормочет грустный
устный народный стих,
батюшки, Фамагуста!
Чичиков вмиг притих.
Эвон Отелло замок,
рядом турецкий стяг,
дело теперь за малым,
кажется, не пустяк:
где меня черти носят?
Вляпался точно лох,
вроде посеешь просо,
скосишь чертополох.
Здесь же одни арабы,
голову мигом вжик…
Глядь, а навстречу баба
или вообще мужик.
Вон и платок сполошный
млеется исполать,
на подбородок брошен,
чтобы не заплевать.
Вроде не бес, мастырит
тот свой облезлый хвост,
этот же все четыре
вывалил на разнос.
Прет из щеки репейник,
сохнет на шее чулок,
сам капитан Копейкин
выдумать лучше б не смог.
Видно, хозяин ушлый,
аж пробирает жуть.
– Любезный, почем тут души?
– Вам с собой завернуть?
Умерших или беглых,
их здесь несчетный край.
Гривенник дай на бедность
и с собой забирай.
Можешь в придачу руины,
стены без потолков,
весь этот город сгинул
где-то в глуши веков.
Но, не смыкая вежды,
шепчет пустынный град:
«Путник, оставь надежды.
Нету пути назад».
Воет голодный ветер,
трупами полон воз,
слышал о речке Лете?
Здесь у нас перевоз.
Пренеприятный обычай
сюда приходить живым…
Тут и проснулся Чичиков,
цел и невредим.
VIII
Умно-худощавое слово,
вероятно, придумал Лютер,
оно, как клетка стволовая,
до полудня кажется мудрым,
но настанет время обеда,
и отступит бремя ковида,
и бог знает, куда заедешь,
и чорт знает, кого увидишь.
А закажешь бокальчик просекко
с золотистым стерляжьим наваром,
и навстречу Умберто Эко
за компанию с Бодрийяром.
Господа, а прокинем талию?
Не хотите? Не стоит? Что ж,
ну тогда за мадам Италию
опрокинем пузатый штоф.
А какие щенки в Тоскане!
Перелай! Недожуй! Огрей!
А какие круги в стакане!
Ну-ка, братец, еще налей.
Что за ферт этот герцог Сфорца!
А какой у него салют!
Эх, пропустим еще по порции
за субдительного суперфлю.
Там же этот ваш Савонарола,
тоже был, говорят, мудрец,
убедительно-толстое слово
написал на стене – молодец.
С ним и после обеда не скучно,
расстегни мне, Елдырин, сюртук,
а какие же, право, смушки!
Так и тают, и тают во рту.
IX
Воробьи играют в шашки
прямо посередке лета,
а в Ла Скале строит шашни
кавалеру Виолетта,
и неистово бессмертен,
лобызанный многократно,
коренной маэстро Верди
со своею Травиатой.
Здесь под небом синим-синим
по булыжным тротуарам
Страница 5