Российский колокол № 2 (46) 2024 - стр. 35
Дракона тем временем охватил страх потери, который быстро сменился яростью и жаждой разрушения. Он метался по острову, ревел, крушил и палил всё, до чего мог дотянуться, пока не лёг на землю без сил.
Инк вышел из грота, когда почувствовал, что дракон выплеснул всю ярость и на смену ей пришла тоска. Дракон лежал, свернувшись вокруг пепелища на месте шалаша Инка, вздыхал, глухо, утробно рычал, и рык этот походил на стон.
Инк осторожно приблизился к морде дракона. Из ноздрей зверя поднимались колеблющиеся струи тёплого пара. Преодолев внутреннее сопротивление, Инк протянул руку и тронул матовую чешую. Она была колючей и твёрдой. От прикосновения дракон приоткрыл янтарный глаз, потом снова закрыл и вздохнул раскатистым бархатным рокотом. Тогда впервые в жизни Инку показалось, что дракон может быть не таким уж беспросветно тупым и злобным. И зародилась робкая надежда, что, может быть, удастся с ним договориться о мирном сосуществовании.
Поначалу, приближаясь к дракону, Инк привычно обмирал от ужаса. Дракон весь был соткан из диких первобытных инстинктов. Огромная беспокойная сила, заключённая в угольно-чёрное тело, постоянно искала выхода и, если не было ей созидательного или хотя бы мирного применения, выливалась в разрушения. Чтобы дракон не громил всё вокруг хотя бы даже нечаянными движениями крыльев или хвоста, не жёг в мимолётном гневе хилые кусты, притулившиеся на скалах, приходилось Инку с рассвета до темноты придумывать себе и ему разные дела и работать до изнеможения.
Дракон катал камни, чтобы Инк мог сложить стену вокруг нового шалаша. Инк учил дракона карабкаться по отвесным скалам, сперва одного, а потом однажды отважился сесть ему на спину. Дракон тогда рыкнул и удивлённо выгнул шею, чтобы посмотреть на него. Инк не моргая уставился в его янтарные глазищи и крепко вцепился в шипы огненно-золотого гребня. Дракон смигнул первым, отвернулся и полез вверх по скале. Поначалу не было этому полезного применения, зато, поднимаясь от земли до вершины, уставал дракон как надо. А потом на скалах, куда Инк и не чаял когда-нибудь залезть, нашлись годные в пищу травы и ягоды.
Взрослый дракон быстро учился. Улетая подальше в море, они ловили рыбу. Такие вылазки дракон любил больше всего. Сначала он наедался сам, а потом мог некоторое время чинно скользить в волнах – выхватывал рыбу и, поворачивая гибкую шею, передавал Инку. Инк складывал рыбу в мешок: одну, две, три, пять – потом хлопал дракона по шее и показывал, что надо возвращаться. В такие минуты Инк удивлялся: