Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1 - стр. 24

Подобное утверждение представляется весьма спорным. Указанные автором признаки конституционной монархии являются признаками парламентской монархии английского типа, но ведь существует и другой вид конституционной монархии – так называемая дуалистическая монархия, признаки которой как раз отчетливо обнаруживаются в проектах 1-й четверти XIX в. Однако Медушевский, видимо, не считает подобную монархию конституционной. На наш взгляд, здесь налицо чрезмерное сужение самого понятия «конституционная монархия». Ведь дуалистические монархии, в отличие от абсолютных, функционируют на основе и в рамках Основного закона государства, т. е. Конституции, следовательно, уже только на этом основании их можно с полным правом считать конституционными. Другое дело, что соотношение полномочий монарха и парламента в парламентской и дуалистической монархиях несравнимо. Более подробно наша точка зрения по этому вопросу будет освещена при анализе Уставной грамоты Российской империи 1818–1820 гг. Причины нереализованности конституционных проектов 1-й четверти XIX в. Медушевский видит в невозможности в условиях конкретной политической ситуации того времени одновременно решить вопрос о политическом переустройстве государственной системы и вопрос о крепостном праве. По его мнению, «ослабление монархической власти как единственной надсословной силы, способной провести крестьянскую реформу сверху, становилось в этих условиях деструктивным фактором социального развития».[82] Подобное объяснение представляется убедительным и объективным.

Похожих взглядов придерживается А. В. Гоголевский, автор вступительной статьи к сборнику документов «Конституционализм. Исторический путь России к либеральной демократии», вышедшего почти одновременно с «Конституционными проектами в России XVIII – начала XX вв.». Автор рассматривает российский конституционализм как сложное, многомерное явление государственной и общественно-политической жизни, принимавшее различные формы и содержание в зависимости от конкретно-исторических условий. Конституционные замыслы Александра I он считает вполне искренними, а причину их неудачи – в оторванности западной конституционно-демократической идеи от российских реалий, почти полном отсутствии социальной базы конституционных реформ.[83]

Из монографических исследований этого периода следует отметить работы М. М. Сафонова, Н. В. Минаевой, В. С. Парсамова и К. С. Чернова.

Монография М. М. Сафонова «Завещание Екатерины II» посвящена политической борьбе в придворных кругах в 70–90-е гг. XVIII в. вокруг вопроса о престолонаследии. На основе многочисленных документальных источников, в том числе архивных материалов, автор вскрывает реальную подоплеку сложных, а затем и откровенно враждебных взаимоотношений Екатерины II и Павла Петровича и пытается по-новому осветить многие, казалось бы, давно известные события екатерининского царствования, например, связанные с наступлением совершеннолетия Павла и борьбой «панинской партии» за соправительство.