Российская империя и «страна пирамид» (Египет). История в датах и лицах - стр. 67
Делясь впечатлениями о встречах и беседах с Мухаммадом Али, Е. Ковалевский, писал, что, «несмотря на болезнь, принявшую впоследствии такой … страшный оборот, Мухаммад Али все еще сохранял в то время и умственные способности». В суждениях его «проявлялись мысли, поражавшие своей ясностью, логической последовательностью и даже, можно сказать, гениальностью». Он с жадностью следил за политикой европейских держав. Увлекался историей. «Любимыми героями его были Наполеон и Петр Великий». Не утратил он и силу духа. «Замыслив какое-нибудь дело, … преодолевал все преграды, вступал в борьбу с людьми и с природой, и приводил в исполнение самые несбыточные планы»117.
Описывая внутреннее убранство домов египтян, в которых ему довелось побывать, находил его очень скромным. Говорил, что мебели как таковой он в них не видел, и «рогожка из пальмовых листьев служила египтянам ложем».
К середине 1848 г., как докладывали российские дипломаты, работавшие в Каире и Константинополе, трезвый и острый некогда ум Мухаммада Али, этого человека-легенды, потух; и должным образом управлять Египетским пашалыком он уже не мог. Новым правителем Египта Порта признала Ибрагима-пашу (1789–1848), сына Мухаммада Али. До того как стать пашой Египта, он занимал посты губернатора Каира (1805–1806) и Верхнего Египта (1812–1816), Джидды и Хиджаза (1817–1840), Дамаска (1832–1840) и Мореи (1825–1828). Прославился как талантливый военачальник. Приобрел широкую известность своими успешными военными походами по подчинению Судана и покорению Сирии, по подавлению выступлений беглых мамлюков в Нубии и ваххабитов в Аравии, и пресечению греческого восстания. Во время Сирийского похода, несмотря на кратное превосходство турецкой армии над войском египтян (56 тыс. против 15 тыс.), наголову разбил османов и продвинулся к Константинополю на расстояние шести дней пути. И только подход к берегам Турции российской эскадры и высадка русского десанта на Босфоре пресекли дальнейшее продвижение египетских войск на Константинополь. Решение остановить наступление принял, к слову, не Ибрагим-паша, полагавший возможным завершить начатое им дело, а лично правитель Египта Мухаммад Али.
В 1841 г. Ибрагим-паша на какое-то время отошел от государственных дел в Египте и занялся сельских хозяйством в своих угодьях в Гелиополисе. Но в 1844 г., в связи с болезнью отца, стал, по решению семейного совета, соправителем Мухаммада Али. К концу 1847 г., как писал в своих записках о Египте русский врач-эпидемиолог А. А. Рафалович, паша Египетский «сделался несловоохотливым, угрюмым, раздражительным, и совершенно потерял память. Особ, которых какое-то время не видел, вовсе не узнавал».