Россия в литературе Запада - стр. 7
Рассматривая тексты XIX в., И. И. Михальская стремится установить то новое, чем это столетие обогатило образ России в английской литературе. По ее наблюдениям, наряду с сохранением «цивилизаторского дискурса», после событий 1812 г. Россия и ее народ признаны участниками европейского сообщества. России начинают пророчествовать значительное будущее, хотя она и продолжает вызывать известную настороженность и страх у англичан. Отмечая, что в XIX в. политические и дипломатические проблемы приводили к колебаниям в интерпретации русской темы, И. П. Михальская подчеркивает, что в целом продолжилось ее дальнейшее обогащение, прежде всего, вследствие открытия англичанами произведений русской литературы, которые начнут переводиться и распространяться в Англии начиная с произведений Кантемира, Ломоносова, Сумарокова, Крылова и др. Заметим, что в последующие эпохи русская литература и русское искусство всегда будут фактором, обуславливающим положительные коннотации образа России.
Подводя итог своим наблюдениям, Н. П. Михальская делает вывод о мифологизации образа России в английской литературе: «Образ России в художественной литературе Англии обладает выраженным мифологическим характером со многими свойственными именно мифу чертами: контрастностью противопоставлений (оппозиций) отдельных смысловых элементов, немногочисленностью и внутренней нерасчлененностью этих элементов при их отчетливой структурной выраженности, дискретности и постоянстве связей между ними на протяжении почти десяти столетий»[15]. Мифологический характер национального образа в инокультуре признают многие ученые. В связи с этим можно задаться вопросом, насколько правомерна имагология, которая таким образом изучает национальный миф. Замечу, однако, что современная «постнеклассическая наука» начинает придавать особое значение именно имагинарному и «…нелинейным сетевым взаимодействиям, отражающим комплексное и нелинейное видение мира, поскольку сложность, открывающаяся взору современного субъекта-наблюдателя, не может быть понята в рамках узкодисциплинарной схемы», – писал Ю. С. Степанов[16]. О стремлении современной науки к изучению имагинарного пишет также в своих последних работах и известный французский медиевист Жак Ле Гофф: «Термин “имагинарное”, конечно же, восходит к слову imagination – воображение, но история имагинарного не есть история воображения в традиционном смысле слова, а это история сотворения и использования образов, побуждающих общество к мыслям и действиям. Ибо они вытекают из его ментальности, чувственного ощущения бытия, культуры, которые насыщают их жизнью. Эта история началась несколько десятилетий назад, когда историки научились извлекать из образов новые смыслы»