Россия и мусульманский мир № 8 / 2015 - стр. 17
Тирания выражается в следующих явлениях: рост числа тюремных заключенных во всем мире (с учетом не только обычных тюрем, но и мер судебного надзора, карантинных центров, лагерей беженцев и пр.); расовый и этнический перекос численности тюремных заключенных (в США латиноамериканцев лишают свободы вдвое чаще, чем белых, а афроамериканцев – вшестеро чаще; цифры по России мне не известны); возврат к элементам плантационной системы и расовой сегрегации; милитаризация общества.
Таковы конкретные проявления режима безопасности, при котором все задержаны и завербованы. Присущие режиму безопасности формы вербовки и лишения свободы играют роль, которую Маркс приписывал «кровавому законодательству» докапиталистической Англии, направленному на неимущие и бродяжнические классы. Соучастие в делах общества безопасности работает как дрессура или муштровка желаний, надежд и страхов. Тюрьма функционирует как склад для избыточного населения и как жупел для населения «свободного». Экономический и финансовый кризис добавляет страх не иметь работы, что также блокирует свободное волеизъявление граждан. Поднадзорный живет в страхе перед наказанием и внешними угрозами одновременно. Страх перед господствующей властью и полицией тоже вносит свой вклад, но более важен обобщенный социальный страх перед другими опасными и неизвестными угрозами. Любую несправедливость можно оправдать фантомами обобщенного страха.
Представляемый. В последние десятилетия развивался кризис классической модели демократии. На этой основе подверглись критике шаблоны: о том, что мы находимся посреди длинной исторической траектории перехода от различных форм тирании к демократии; о том, что представительные формы правления являются одновременно демократическими и капиталистическими; о ценности всемирного распространения всеобщего права голоса как инструмента включения населения в политику. Движения 2011 г. исходили из иной предпосылки: представительство – это не механизм, а препятствие для осуществления демократии. Фигура представляемого синтезирует фигуры задолжавшего, медиазависимого и поднадзорного.
Власть финансов отнимает у людей возможность объединяться и создавать организации, которые могут финансировать предвыборные кампании. Вступить в соревнование за свой счет можно только при условии большого богатства. В противном случае приходится подкупать и быть подкупленным. Попав в правительство, представители продолжают самообогащаться. В политике невозможно добиться истины без контроля над СМИ. Они обычно сдерживают и блокируют продвижение независимых кандидатов, создают препятствия для новых форм демократического участия, практикуют тактику запугивания. Фанатизм и насилие порождают козлов отпущения, погромы меньшинств и облавы на альтернативные идеи.