Россия и мусульманский мир № 12 / 2012 - стр. 19

То, что декларативно позиционируется как мировое лидерство, реально означает сохранение привилегированной финансовой системы. Геополитика – это «отстрел» ее реальных или потенциальных противников. В этом и содержится предвосхищение будущего. Состояние «холодной войны» позволяло длительный период времени психологически сохранять экономически нелегитимный порядок финансовой системы, как следствие экстремальной глобальной ситуации.

На поверхности в качестве определяющих позиционируются правовые и нравственные мотивы. Этим и объясняется «удивительное» постоянство правовых и нравственных провокаций в отношении Советского Союза, а затем и России – поправка Джексона-Вэника, список Магницкого, незаконная экстрадиция гражданина России Бута в США, информационный шум вокруг хулиганского поступка Pussy Riot и т.д. и т.п.

Однако поскольку эти «мотивы» являются формой насильственного утверждения глобального нравственного и правового диктата, то они с самого начала не являются ни легитимными, ни моральными в точном смысле этого слова.

Так, например, Барак Обама выдвигал моральные основания вторжения вооруженных сил в Ливию, а именно: ответственность Америки за своих братьев, стремящихся стать свободными.

Между тем некоторые аналитики уверенно утверждают, что устранение Каддафи было предопределено его намерением перевести бумажную валюту на золотой стандарт.

Митт Ромни по логике своих геополитических воззрений не разделяет идеалистическую позицию. Достижение целей геополитики включает в себя право победы над геополитическим противником. И здесь нужны в качестве союзников солдаты любых стран. Это – не обязательно стремящиеся стать свободными «братья». Это могут быть монархисты, исламисты и даже, возможно, террористы. Главное – это успех в противостоянии геополитическому противнику.

Таким образом, в геополитике могут признаваться различные типы правовой и нравственной идентификации «своих» и «чужих». Определяющим в выборе идентификации является результат в достижении глобальной управляемости современным миром.

Но на чем основана теория управляемости?

Мишель Фуко в своей интерпретации биополитики описывал поведенческие модификации человека, в соответствии с которыми, по версии неолиберализма, аффективно-рациональный человек становится управляемым в силу его систематической реакции на вариации «среды». Если формирование свойств «среды» не определяется конечными целями истории – идеями мирового коммунизма или торжеством либеральной демократии и рыночной экономики, – то тогда возникает вопрос: что идет им на смену?