Россия и мусульманский мир № 11 / 2017 - стр. 4

Как отмечает Ж.Т. Тощенко, этнократические идеи, отказывающие в национальном равенстве, воспринимаются нормальными, если возникает возможность выявления национализма и шовинизма, представляющих по своей сути формацию политического и духовного компонента национальных отношений, что порождает одно из обличий этнического эгоизма – стремление обеспечить привилегии своему народу за счет других [5, с. 43]. Российская молодежь ориентирована на баланс этнической и гражданской идентичности, но привнесение негативных, деформирующих факторов в фоновые практики (коррупция, преступность, избыточное социальное неравенство) создает зону маргинализации молодежи, где этнонациональные отношения могут обретать характер социально-стратификационных. Поясняя эту мысль, следует говорить о том, что можно констатировать наложение социально-экономической стратификации на этнические различия, формируются образы чужих по этническому признаку, и стратегии успеха представителей других этносов воспринимаются с чувством ресентимента [6, с. 123]. Другими словами, в молодежной среде, в силу социально значимых проблем (трудоустройство, уровень жизни, нереализация жизненных планов), объяснительным механизмом становятся засилье чужих или незаслуженные привилегии других этносов. Таким образом, проблемные ситуации в молодежной среде, неэффективная молодежная политика порождают тенденцию маргинализации, которая сопровождается ростом агрессивного поведения к представителям других национальностей, этноэгоизмом и негативными установками в сфере межнационального общения.

Позиционирование молодежью стремления к национальному миру и согласию определяется степенью ресурсности молодежи, ее доступом к качественному образованию, престижной профессии, возможностям самореализации. Важно отметить, что в российской молодежной среде радикальные группы представляют периферийный сегмент, их деятельность содержит социальный риск, так как является поведенческим паттерном для молодежи в условиях открытой межэтнической конфликтности. Так как российская молодежь находится в кризисе доверия к властным структурам и растет антирейтинг как следствие сложностей в состоянии экономики и социальной сферы, этнический этнократизм может выступать механизмом «канализации», недовольства, смещения настроений, девиантности и фрустрации в сферу межэтнических отношений.

Ресурс межнационального согласия в молодежной среде таким образом формируется на основе системного подхода к социально значимым проблемам молодежи, позитивной оценки молодежью деятельности политических и общественных институтов в проведении политики равенства возможностей. Молодые россияне настроены в целом на общественную интеграцию, но важным является, чтобы солидаризирующая роль российской идентичности ощущалась в повседневных практиках, на уровне межличностного доверия. Вместе с тем последствия «взрыва этничности» в 90-е годы XX в. привели к тому, что проявляется опыт этнического маркирования, что молодежь, поддерживая идею общего дома, воспринимает перспективы своих жизненных позиций в контексте «национальных квартир». Нельзя не согласиться с тем, что межнациональное согласие в молодежной среде переводится из состояния риторики в практические действия, если сняты барьеры на всех уровнях межнационального взаимодействия.