Россия и мусульманский мир № 11 / 2011 - стр. 15

В качестве характерного примера «фенотипического расизма» он приводит описание Аруном Салданха в его книге «Психоделическая белизна»13 чувства превосходства белых людей на пляжах Гоа, проявляющегося в характере загара, осанке, одежде, акценте, татуировках, стиле и потребительских привычках. Соответственно территориально они занимают определенные части пляжа. В отличие от жителей Британии и Северной Европы, попытки представителей азиатских стран, Гоа и Южной Европы казаться «привлекательными», по его оценкам, всегда остаются неуклюжими, второсортными и неуместными. Он также обратил внимание на то обстоятельство, что полиция, комментируя гражданские молодежные бунты в английских городах, обычно делает акцент на местных историях сегрегации, нищеты, культурной изоляции и формах нарушения законности. Хотя известно, что в отношениях, в частности, к мусульманам априори присутствуют подозрительность, страх и ненависть. При оценках внешнего вида делается акцент на бороды, висячие штаны, молитвенные тюбетейки.

Один из путей преодоления фенотипического расизма состоит в достижении адекватности связи между принимаемым законодательством об иммиграции, иммигрантах и нацменьшинствах, принявших гражданство данного государства, и традиционной иерархической системой их отношений. В сфере национальных и этнических самооценок нередко возникают противоречия, поскольку этнос может считать себя критерием оценок независимо от того, является ли он большинством или меньшинством. В нестыковке критериев самооценок и возникает виртуальная игра сходств и различий, безопасности и угроз, внешних и внутренних сущностных форм поведения.

Одна из острых проблем – это порядок проведения массовых религиозных праздников, соблюдения обычаев и традиций таким образом, чтобы эти мероприятия не воспринимались в качестве культурного вызова, духовной агрессии, направленной на публичное утверждение абсолютной истины своей веры как антипода ложных верований другого. Соответственно и эстетическая форма ритуального поведения может восприниматься противоположным образом: как «прекрасная» или «безобразная». Здесь начинает действовать априорно заданная духовная установка.

Человек интуитивно отделяет прекрасное в культурных традициях разных цивилизаций от безобразного при всей их специфичности. Дело в том, что сущность гармонии, определяющей наличие или отсутствие прекрасного, проявляет себя в многообразных формах. Как она являет себя человеку в качестве объективного основания красоты – это особый вопрос, требующий специального рассмотрения. Во всяком случае следует иметь в виду, что и в истории эстетических вкусов одной и той же расовой группы наблюдаются качественные переходы. То, что первоначально воспринимается как скачок от прекрасного к безобразному, затем становится объектом признания и восхищения.