Россия и мусульманский мир № 10 / 2014 - стр. 26
С другой стороны, в сельских общинах, которые в основном и представлены на данном этапе исследования (85% респондентов), проблема радикализма может быть не столь острой, как в крупных городах. Также свою роль здесь может играть недостаточный уровень богословского образования сельских имамов, который не позволяет им распознать потенциально опасные взгляды даже при их наличии у прихожан. Лишь 38% сельских имамов указали, что имеют какое-либо религиозное образование, из них 18,5% – начальное, 12,5 – среднее, 7% – высшее.
Наконец, также вероятно, что респонденты избегают положительно отвечать на прямо поставленный вопрос в силу ряда причин психологического характера, а фактическая ситуация в махалля отличается от результатов, полученных на данном этапе обработки материалов. Так или иначе, возможности инструментария исследования позволяют продолжить работу в указанном направлении.
«Социокультурный потенциал межконфессионального диалога: Материалы Международной научной конференции (Казань 23–24 мая 2013 г.)», Казань, 2013 г., с. 363–367.
Политизированная этничность: «Черкесский вопрос» – еще один очаг напряженности на Северном Кавказе?
А. Боров, кандидат исторических наук (КБГУ, г. Нальчик)
Выдвижение на первый план кризисных и конфликтных элементов ситуации на Северном Кавказе стало устойчивой чертой общественно-научного дискурса последних двух десятилетий. Сложившиеся в нем «образы» региона в значительной степени предопределяют углы зрения, под которыми исследователи рассматривают картину прошлого данной территории и современное ее положение. Наиболее общая характеристика позиции Северного Кавказа в общественном дискурсе России – явное несоответствие его периферийного места на политико-экономической карте страны уровню озабоченности, проявляемого к этой территории российским социумом (см.: [Боров, Муратова, 2011]).
Строго говоря, сложившиеся дискурсивные практики часто затрудняют непредвзятый и рациональный анализ региональной общественно-политической ситуации. Задавая алармистский вектор исследований, они одновременно не дают увидеть реальные параметры существующих явлений, создающих проблемное поле.
Скорее всего, с этим связано и недостаточное понимание обострения (примерно с 2008 г.) «черкесского вопроса», как бы органично вписавшегося в контекст нынешних северокавказских угроз, вызовов и их последствий. С точки зрения силовых ведомств, отвечающих за безопасность государства, такое видение проблемы уместно. Но с научной и гражданской точек зрения важнее понять как исторические корни подобных явлений, так и причины их вроде бы неожиданной актуализации. Задача данной статьи – показать, как политизация этничности превращает социально значимый вопрос в конфликтную ситуацию.