Россия и мир в 2020 году. Контуры тревожного будущего - стр. 46
В далекой перспективе внутреннее сопротивление региона внешнему давлению может привести к реализации концепции моста между Европой и Евразией. С учетом того, что материальные и политические возможности России в нынешнем мировом порядке меньше, чем у Брюсселя, такой исход событий выгоден Москве. Если РФ сделает ставку на внутреннюю динамику обществ и на контрбалансирующие силы Пограничья, даст им аргументы в заочной дискуссии, удастся не только разрушить часть националистических мифов, но и выйти на партнерскую модель взаимодействия с тремя странами.
Несмотря на формальные черты демократии на Украине и в Молдавии, конкуренция партий и идеологий представляет собой фасад, а не содержание политической системы. В реальности решения государственных органов являются отражением позиций неформальных институтов. Главный из таких институтов – устойчивая связь политиков и чиновников с финансово-промышленными группами. Крупный бизнес стремится контролировать отдельные сферы государственного управления и социальной жизни. Например, в Молдавии судебную власть, прокуратуру, строительство, энергетику, транспорт и телекоммуникации курирует олигарх Владимир Плахотнюк, которого в политическом пространстве представляет Демократическая партия. Его основной конкурент – бывший премьер и глава Либерально-Демократической партии Владимир Филат, влияние которого ощутимо в полиции, системе здравоохранения и публичных финансов (см. табл. 1). На Украине деление организовано по точно такому же принципу, но в более сложных формах (см. табл. 2).
Недовольство населения неформальными институтами велико, что составляет одну из важнейших контрбалансирующих сил. Правда, итоги недовольства разные: в Молдавии – политическая индифферентность масс, на Украине – регулярный поиск поколения «новых политиков». Временные пики протестной активности населения (такие, как Евромайдан) разряжают социальную напряженность, но не меняют основ политической системы. Часто масштабные акции граждан используются в интересах финансово-промышленных групп, недовольных текущим распределением ресурсов. Именно возможность пересмотра баланса сил сдерживает аппетиты групп интересов, уже причастных к формированию государственной политики.