Роспись. Лето - стр. 15

Я стала думать, что он делает, почему, зачем? Слава богу, что я не могу долго помнить плохое. И я просто списывала его выступления на его тупость. Ну, типа, все парни в чем-то тупые, думала я, и меня это успокаивала. Надо же как-то терпеть, что партнер не опускает стульчак или кидает носки посреди комнаты. Они же все так делают. Это их чертово мужское доминирование. С ними надо делать вид, что они главные. Ну и носки. Ну и пусть. Есть же другие достоинства. Я не сразу поняла, что Гарик меня тупо троллил.

– А когда поняла?

– Потом. Позже. Когда начала разбирать уже наши отношения. Так много увидела этого дерьма. Не понимала – как можно жить с человеком, ради чего, если ты его не любишь? А если любишь, то зачем ты его убиваешь?

– Любовь – это как голод. Вернее, это, конечно, не любовь. Это страсть, зависть, желание получать энергию. Вот ты. Что ты от Гарика получала? – спросила я.

*

Примечание 13:

Многие манипуляторы знают фишку: неудовлетворенный сексуально человек плохо контролирует себя, ищет дофамина, а значит, вместо секса согласится на алкоголь, чтобы получить дофамина. Неважно, как контролирует химическое состояние человека манипулятор, важно, что он контролирует его.

Анна улыбнулась:

– Я знаю. Я потом поняла, в чем дело. Он давал мне – материнскую безусловную любовь.

– Что-о-о? – удивилась я и посмотрела на Анну внимательно: на ее губах появилась задумчивая нежная улыбка, освещенная отблеском фонаря.

– Он любил меня, – сказала Анна. – Ну, да. Завидовал. Он видел во мне ценность. Если бы он не видел во мне ценность, он бы не терпел мои дикие выходки. Только большая любовь может терпеть такое. Я бы не стала. У нас были дикие скандалы, после которых я могла спустить кучу денег, напиться и устроить драку в публичном месте. Ему приходилось вытаскивать меня из этого. Конечно, это было следствием его манипуляция, моя бессознательная реакция, но ведь он терпел. Короче, он издевался надо мной в трезвом виде, а я отрывалась по алкоголю.

*

Примечание 13:

Анна была уверенна, что Гарик прощал ей скандалы, дикие выходки и т.д. Но на самом деле, Гарик ничего не прощал. Это были его инвестиции в себя. Расходы на алкоголь и бессмысленные траты – это была осознанная Гариком тема, которую он вскоре закрыл, как вы увидите из продолжения истории. Гарику важно было сделать привычной раскачку «скандал – чувство вины». Это очень просто: абьюзированная, накортизоленная жертва ищет дофамина, чтобы вернуться хотя бы в состояние покоя, но вместо этого ее все больше нагружают чувством вины, приучают к алкоголю и сдвигают оценку нормы в состояние неадеквата. Жертва как бы все время находится в чуть-чуть наадреналиненном состоянии, из которого не может оценивать реальность объективно, как бы в наркотическом тоннеле, всегда чуть-чуть во сне. С одной стороны, это постоянное подкрепление связи, а с другой постоянная готовность жертвы к нервному срыву. Разумеется, жертва в таком состоянии сливает свое напряжение неконтролируемо и достаточно маленького толчка в больное место, а потом ее очень удобно снова сделать виноватой, потому что она и сама собой дико не довольна. Но она не знает, что ей делать – как компенсировать постоянный приход кортизола. И самый простой путь – алкоголь. Получается замкнутый круг. В таком состоянии жертва уже ни на что не нужна, ее обычно вышвыривают за негодностью, находят новую. А у жертвы два пути: