Размер шрифта
-
+
Ромео и Джульетта. Гамлет. Подарочное издание - стр. 6
(Уходит.)
Бенволио
На празднике обычном Капулетти
Среди веронских признанных красавиц
За ужином и Розалина будет –
Красавица, любимая тобою
Ступай туда, пусть беспристрастный взгляд
Сравнит ее кой с кем из жен Вероны –
И станет лебедь твой черней вороны.
Ромео
Коль святотатством погрешу таким,
Пусть слезы жгут мои глаза, как пламя;
Смерть от огня пусть карой будет им
За то, что сделались еретиками.
Прекраснее ее под солнцем нет
И не было с тех пор, как создан свет.
Бенволио
Брось! Ты другой не видел красоты,
И сравнивать не мог, конечно, ты.
Глаза твои, хрустальные весы,
Пусть взвесят прелесть и другой красы.
На празднике – красавиц целый ряд
Я укажу, что блеск твоей затмят.
Ромео
Пойду не с тем, чтоб ими любоваться,
Но чтоб красой любимой наслаждаться.
(Уходит.)
Сцена 3
Комната в доме Капулетти. Входят синьора Капулетти и кормилица.
Синьора Капулетти
Где дочь моя? Пошли ее ко мне,
Кормилица!
Кормилица
Невинностью моей
В двенадцать лет – клянусь, уж я давно
Звала ее. – Ягненочек мой, птичка!
Куда ж она девалась? А? Джульетта!
Входит Джульетта.
Джульетта
Что там? Кто звал меня?
Кормилица
Зовет синьора.
Джульетта
Вот я, синьора. Что угодно вам?
Синьора Капулетти
Вот что… – Кормилица, ступай. Нам надо
Поговорить наедине. А впрочем,
Кормилица, постой, останься лучше.
Ты дочь мою с младенчества ведь знаешь.
Кормилица
На час не ошибусь в ее годах.
Синьора Капулетти
Ей нет еще четырнадцати лет.
Кормилица
Четырнадцать своих зубов отдам
(Хоть жаль – их всех-то у меня четыре),
Что ей еще четырнадцати нет.
До дня Петрова сколько остается?
Синьора Капулетти
Недели две.
Кормилица
Ну вот, в Петров день к ночи
И минет ей четырнадцать годков.
Она была с моей Сусанной (царство
Небесное всем христианским душам!)
Ровесница. Сусанну бог прибрал.
Ох, я не стоила ее! А вашей
Четырнадцать в Петров день будет точно.
Вот, помнится, одиннадцать годов
Тому минуло, в год землетрясенья,
Как я ее от груди отняла.
Не позабыть! Все помню, как сегодня.
Соски себе натерла я полынью,
На солнце сидя возле голубятни.
Вы в Мантуе тогда с синьором были.
Да, помню, как сейчас: когда она
Почуяла, что горькие соски, –
Как рассердилась дурочка-малышка,
Как замахнулась ручкой на соски!
А тут вдруг зашаталась голубятня.
Я – опрометью прочь!
С тех пор прошло одиннадцать годков.
Она тогда на ножках уж стояла.
Ох, что я, вот вам крест! Да ведь она
Уж вперевалку бегала повсюду.
В тот день она себе разбила лобик,
А муж мой (упокой его господь –
Вот весельчак-то был!) малютку поднял.
«Что, – говорит, – упала ты на лобик?
А подрастешь – на спинку будешь падать.
Не правда ли, малюточка?» И что же!
Страница 6