Романтический эгоист - стр. 3

суббота

Вместо того чтобы заниматься сексом, читаю переписку Флобера. “Созерцание такой массы обывателей подавляет меня. Я уже не так молод и не так здоров, чтобы выносить подобные зрелища” (письмо Амели Боске, 26 октября 1863 года). В поисках душевного покоя остановился в тихой рыбацкой деревушке Арс-ан-Ре. Не учел только Лионеля Жоспена (премьер-министра Франции), который прибыл сюда позавчера со своей супругой Сильвианой. Они ходят по рынку в сопровождении фотографов из “Пари-матч”, но раздражение мое быстро рассеивается: мой-то дневник напечатает “ВСД”. Я им даже не завидую.

воскресенье

Вчера утром пришла открытка от Клер: “Дорогой Оскар, я тебя не люблю. Не люблю. Не люблю. Не люблю. Не люблю”. Самое прекрасное любовное письмо из всех, что я получал.

понедельник

Лионель Жоспен ужинает на террасе “Кафе дю коммерс” в Арс-ан-Ре. На плечи у него накинут свитер. Полуостров Ре (напомню, что с тех пор, как пала Берлинская стена, его связывает с Ла-Рошелью мост) – это царство свитеров, накинутых на плечи. Странное его народонаселение боится сквозняков. У мужиков короткие волосы и мокасины от “Себаго”, которые, наверное, вошли в моду в тот год, когда они приобрели свои яхты. У толстожопых девиц сквозь темно-синие штаны просвечивают трусики. Что делает социалистический премьер-министр на таком эсэфдэшном[14] острове?

вторник

Вот уже несколько недель тереблю в кармане коробочку с презервативами. Ее целлофановая обертка в целости и сохранности. Мои гондоны сами в презервативе! Под утро засыпаю в одиночестве, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не послать эсэмэску Клер.

среда

Вот ужас! Я-то думал, что отделался от него, а он тут как тут: жуткий мим с бульвара Сен-Жермен, переодетый в Тутанхамона, переехал в порт Сен-Мартен! Его единственный подвиг заключается в том, что он стоит весь день не шелохнувшись. И смотрит в одну точку, словно лондонский конногвардеец (сошедший, правда, со страниц Кристиана Жака[15]). Прохожие кидают ему монетки. В нашем скоростном мире люди готовы платить за созерцание неподвижности. Вообще-то я восхищаюсь этим типом в египетском облачении, который согласился мумифицировать себя заживо, под палящим солнцем, и все ради того, чтобы сказать туристам: слишком уж вы мельтешите!

четверг

Вчера вечером, в “Бастионе”, целовался взасос с туристками, у которых ощущалась напряженка с дезодорантами, но не с волосами под мышками. Они целовались между собой и страшно потели. Это была вечеринка “промокших футболок”. Я пропускал руку под влажные сиськи, потом заставлял их ласкать друг дружке грудь языком. У меня встало, и так, что мне показалось, будто у меня огромный член (на самом деле это джинсы сели при стирке). Надо было бы их проводить, но я застеснялся своей слишком крутой тачки. А жаль, наверняка они у себя в палатке такую групповуху устраивают, от которой даже мажоры отлынивают. Кадрёж – это продолжение классовой борьбы другими средствами. Мы с Уэльбеком – сексуальные марксисты. В здешнем Нёйи-сюр-Атлантик