Романовы. Последние дни Великой династии - стр. 140
Князь Д.Л. Вяземский и М.И. Терещенко отправились на фронт, стремясь посетить воинские части охраны железной дороги между Петроградом и Могилевом. Заговорщики не сомневались в успехе своего дела. Однако обстоятельства не благоприятствовали им. На этот раз почувствовал себя плохо главный вдохновитель всего дела А.И. Гучков, который 13 октября 1916 г. выехал лечиться в Кисловодск. Хотя дело и без него продолжало двигаться, но медленно. Вернулся он в столицу только 20 декабря. А за три дня до этого был убит Г.Е. Распутин, что привело к ужесточению репрессий, общему ухудшению обстановки. Неожиданным и самым главным явилось то, что император Николай II спешно вернулся в столицу по срочному вызову своей супруги. Неделя шла за неделей, а император все продолжал оставаться в Царском Селе. В связи с этими обстоятельствами Гучков стал поговаривать, что «дело» придется отложить до Пасхи, т. е. до 2–3 апреля 1917 г.
Любопытное подтверждение этому имеется у английского посла Бьюкенена: «Один мой русский приятель, который стал потом членом Временного правительства, сообщил мне через полковника Тарнгидля, нашего помощника военного атташе, что революция произойдет перед Пасхой, но что мне нечего беспокоиться, так как она продолжится всего две недели»>248.
По признанию самого А.И. Гучкова, о стадии подготовки к осуществлению военного заговора можно было судить следующим образом: «Сделано было много для того, чтобы быть повешенным, но мало для реального осуществления…»
На самом деле, по нашему мнению, картина «военного заговора» вырисовывается недостаточно убедительной на деле, для реального планируемого переворота. Военные устами генерала А.М. Крымова говорят думской оппозиции: если вы решитесь, мы вас поддержим… А те, в свою очередь, подталкивают военных: если вы сумеете заставить царя отречься, то мы это используем на благо России. Все надеялись, что кто-то начнет первым и только «зондировали» позиции друг друга, опасаясь брать инициативу на себя. В то же время морально все были готовы к предстоящим событиям и каждый способствовал осуществлению плана переворота.
Вызывает удивление, что генерал А.М. Крымов в дни Февральской революции оказался в тени и не принимал активного участия. Тому есть свои причины.
Стоит отметить, что союзники по Антанте опасались заключения Россией сепаратного мира с Германией. Они желали содействовать урегулированию отношений между царским правительством с деятелями «Прогрессивного блока» и Государственной думой в целях более успешного ведения военных действий на фронте. Монархисты обвиняли английского посла Д. Бьюкенена в том, что он подготовил русскую революцию, что под его влиянием думские лидеры пошли на обострение ситуации в борьбе с царским режимом. Французский посол в России М. Палеолог 28 декабря 1916 г. (по новому стилю) записал в дневнике: «Вот уже несколько раз меня расспрашивают о сношениях Бьюкенена с либеральными партиями и даже серьезнейшим тоном спрашивают меня, не работает ли он тайно в пользу революции. Я каждый раз всеми силами протестую»