Роман с Луной - стр. 16
– Что ж, все правильно, – сказал Кеша, пересчитав гонорар. – Без обмана. Главное, своевременно. А то, знаете, некоторые: «Через неделю…», «Через месяц…» А там и через год!..
И он протянул Вите огненную расписку, начертанную краплаком, как Фауст – Мефистофелю.
– Хорошее начало! – радовался Кеша. – Так мы с тобой быстро накопим. И на квартиру, и на машину!.. Теперь нам главное – приумножить то, что у нас есть.
Из арабского ресторана мы перекочевали в блинную, взяли блинчиков с шоколадом, кофе с мороженым, снова заказали чаю.
– Вы сахар в чай не кладите! – командовал Кеша. – Положите рядом. Но не слишком далеко!
Наелись, напились, смотрим – кукуруза в початках. Взяли кукурузу попробовать. Довольные, пошли дальше мерить твидовые пиджаки, манто, меховые муфты…
– Сейчас тебе купим норковую шубу и бриллиантовое колье, – говорил Кеша, – мне шляпу, кожаное пальто, итальянские ботинки. Идем – вся тысяча на нас надета. А навстречу Зимоглядов. И мы ему едва кивнем!
– Или он приходит в «Распутин», – я говорю, – а мы уже там – деньгами сорим.
Нам встретилась Тася и предложила бесплатно прокатиться на аттракционе «Бешеный диван». Мы с Кешей сели, а диван как начал скакать вверх-вниз, вверх-вниз, мы стали кричать, болтать ногами, меня чуть не стошнило несколько раз.
Серафим был в восторге, когда мы рассказали о своих успехах. К тому же мы ему принесли в подарок вакуумный матрац. А то он со своим режимом экономии уже спал на газетах и газетами укрывался.
– Как бы он не превратился в газетную иллюстрацию, – забеспокоился Кеша.
– А нельзя и меня пристроить в Тасин развлекательный центр: на аккордеоне играть перед киносеансами? – радовался Фима. – А Маргариту – в ночное варьете?
– Ты мне прислала копченую сардельку, – кричит Рита из кухни. – Я положила ее у себя в комнате и нюхала как цветок.
– Я сегодня Рите цветы подарил, – с гордостью сообщил Фима. – Нашел на дороге и подарил.
А во время трапезы Рита вынесла торжественно и водрузила на обеденный стол рулон туалетной бумаги.
– Что вы этим хотите сказать, Маргарита Степановна? – тревожно спросил Кеша.
– Что туалетная бумага – вещь очень многогранная, ею и губы можно вытереть после обеда! – заявила Рита.
Мальчик тоже закатал рукава, но не сразу нашел себе дело по душе.
Я уже говорила, он с прохладцей учился в школе, поначалу в нашей, дворовой, 1597-й, со своим приятелем Багратиком. Оба звезд с неба не хватали, но и нареканий особых не было, когда отец Багратика, гордый Гурген, внезапно получил известие, что это самая замухрышистая школа во всей Москве. В смятении чувств мы перевели детей в другую школу, за несколько кварталов от нашей, собственно, в такую же обыкновенную, но там был танцевальный кружок.