Роковой клад - стр. 3
– И как вы, Кондрат Спиридоныч, – глухо донёсся со двора голос мужа, – не убоялись такое богатство везти?!
Услышав имя-отчество, Манефа чуть не соскользнула с приступка – вот бы грохоту наделала! Сам Тараканов пожаловал! В его квадратной фигуре, окладистой седой бороде, которая покрывала всю грудь, неторопливой походке мерещилось ей что-то отталкивающее, пугающее. Зачем пожаловал среди ночи?!
– Какое богатство? – переспросил гость, снимая балахон с большой породистой головы. – Я сено привёз. Весь божий день возил по деревне, глаза мозолил.
– А зачем весь день-то?
– Чтоб запомнили, значит, чтоб привыкли.
Манефа ничего не понимала: на кой ляд им сено? Слава богу, нынче сами накосили, два стожка на заимке стоят, под дождём мокнут.
В щёлку здорово сквозило, глаз Манефы то и дело слезился, не давая толком разглядеть говоривших.
– У тебя домашние-то спят? – строго поинтересовался тем временем Тараканов.
– Без задних ног, – успокоил его Тимофей, хватая приготовленные загодя вилы и принимаясь сгружать с телеги привезённое сено. – Можете не беспокоиться.
– Ну, коли так… А то что-то физиономия у тебя сикось-накось… Боишься, как я погляжу?
– Дак, чего мне бояться, – не уверенно прозвучало в ответ.
«Боишься, Тимоха, ещё как боишься, – подумала про себя Манефа. – Уж я-то тебя знаю!»
Под сеном оказался сундук, который Тимофей сперва попытался в одиночку стащить с телеги, но не вышло. Её муж слабаком никогда не был: когда разгневается, бывало, так двинет, что синяк потом не сходит неделю, а то и больше. И ночью в исступлении порой так стиснет, что, того и гляди, рёбра треснут. А тут – не смог сундук стащить с телеги. Смех!
«Видать, увесистый шибко», – хмыкнула про себя Манефа, оторвав глаз от щёлки, чтобы проморгаться.
Вдвоём они сундук кое-как кряхтя сгрузили, и с перекурами утащили в сарай. Интересно, что в нём такое спрятано?
– Чую, скоро раскулачивать придут, – тяжело дыша, пояснил Тараканов, когда они вернулись во двор. – У тебя ж всё надёжней. Сегодня же закопай в огороде… затемно чтоб. Это место разровняй, разборони да засади чем-нибудь. Или давай вместе закопаем.
– Не беспокойтесь, Кондрат Спиридоныч, – заверил его Тимофей, вышагивая к воротам. – Сейчас же закопаю, всё сделаю.
– Скажешь, кто спрашивать будет – Спиридоныч, мол, сенца подкинул, покажешь, ежели что…
Пока пустая телега со скрипом выезжала со двора, Манефа благополучно вернулась к себе на кровать. До утра теперь точно не уснуть. Голова пухла от вопросов, ответить на которые никак не получалось.
С какой стати Тараканов привёз к ним свой сундук? С чего бы такое доверие? Раскулачка – раскулачкой, но почему именно к ним? Не сказать, чтобы они с Тимофеем шибко дружили. Чтобы пили на брудершафт – не помнится такого.