Рокоссовский - стр. 13
– Встать! Назовите свое воинское звание.
– Полковник, – равнодушно и вместе с тем с каким-то наглым вызовом ответил он.
Это вывело Рокоссовского из себя. Выхватив пистолет, он был готов пристрелить полковника на месте. Тот упал на колени и с дрожью в голосе произнес:
– Пощадите меня. Я клянусь искупить свой позор кровью.
– Приказываю вам сформировать из окруженцев команду и утром 26 июня доложить лично мне.
Приказание было выполнено. Более 500 человек пополнили ряды частей корпуса, понесших потери в предыдущих боях.
Противник тем временем наращивал свои усилия. Ударную силу группы армий «Юг» составляла 1-я танковая группа, которой командовал выходец из аристократического прусского рода 60-летний генерал-полковник Э. фон Клейст. Его 13-я танковая дивизия к 26 июня переправилась через реку Иква по мосту у Млынова, захваченному накануне частями 11-й танковой дивизии, и выдвинулась в направлении Мошков, Ровно. Южнее ее из района Дубно в направлении Мизоч, Острог наступала 11-я танковая дивизия. Вслед за танковыми дивизиями с рубежа реки Иква перешли в наступление 299-я и 111-я пехотные дивизии. На подходе к Дубно находилась 75-я пехотная дивизия, а 16-я танковая дивизия была в нескольких километрах от Кременца.
С целью не допустить дальнейшего продвижения противника командующий Юго-Западным фронтом по согласованию с генералом армии Жуковым решил перенести контрудар на утро 26 июня, так как 8, 9 и 19-й механизированные, 31, 36 и 37-й стрелковые корпуса еще не вышли в назначенные им районы. Командующему 5-й армией было приказано создать подвижную группу в составе трех механизированных корпусов (22, 9 и 19-й) и нанести контрудар в общем направлении на Дубно. Навстречу им с юга должны были наступать также три механизированных корпуса (4, 8 и 15-й).
Утром 26 июня в районе Луцка, Ровно, Дубно, Броды на участке шириной до 70 км столкнулись во встречном сражении около 2 тыс. танков[25]. Успех сопутствовал только 8-му механизированному корпусу, который в течение дня продвинулся на 10–12 км. Части 15-го механизированного корпуса понесли большие потери от ударов вражеской авиации. 19-й механизированный корпус вышел на подступы к Дубно только к исходу дня, а 9-й механизированный корпус не смог преодолеть сопротивление 14-й танковой дивизии противника.
Почему же так произошло? Ответ на этот вопрос после войны попытался дать Рокоссовский. В своих мемуарах «Солдатский долг» он пишет:
«26 июня по приказу командарма Потапова корпус нанес контрудар в направлении Дубно. В этом же направлении начали наступать левее нас 19-й, а правее 22-й механизированные корпуса. Никому не было поручено объединить действия трех корпусов. Они вводились в бой разрозненно и с ходу, без учета состояния войск, уже двое суток дравшихся с сильным врагом, без учета их удаленности от района вероятной встречи с противником. Время было горячее, трудности исключительные, неожиданности возникали везде. Но посмотрим распоряжение фронта, относящееся к тому периоду: “Нанести мощный контрудар во фланг прорвавшейся группе противника, уничтожить ее и восстановить положение”. Согласовывалось ли оно с обстановкой на участке, о котором идет речь, не говоря уже о положении, сложившемся к 26 июня на житомирском, владимир-волынском и ровненском направлениях, где немецкие войска наносили свой главный удар? Нет, не согласовывалось. У меня создалось впечатление, что командующий фронтом и его штаб в данном случае просто повторили директиву Генштаба, который конкретной обстановки мог и не знать. Мне думается, в этом случае правильнее было бы взять на себя ответственность и поставить войскам задачу, исходя из положения, сложившегося к моменту получения директивы Генерального штаба».