Рок. И посох в песках оружие. Книга 2. Том 1 «Угроза из прошлого» - стр. 39
– Тогда почему, Наместник, вы не отправили вместе с ними компанца Спендия? Он ведь тоже из «военных» корпуса Гамилькара!
– Я разделил их на две партии. Отдавать все мечи одной из них глупо! Тем более, что Спендий из них самый опытный! К тому же, кто тебе сказал, что один Спендий, в группе Матоса, военный из корпуса Барки? Сам Матос тоже оттуда. Но просто он это не афиширует, в этом и есть его отличие от всех остальных! Но, и у Спендия, есть ещё одна особенность, отличающая его от тех двоих и их таких же сподвижников – он невероятно жаден! Жадный – значит управляемый! – старец замолчал на короткое время и продолжил, – Но, они все, лишь жалкие тени нашего галла! Вот это чудовище, послужит нам больше всех… – Закончил Децим Скрофа и вдруг тихо засопел, засыпая.
Альба молчал… Он глядел на Скрофу, о котором когда-то говорили, как о смелом, талантливом, военном трибуне. Причём, уже даже, никто и не помнил, как выдвинулся этот человек. Но он избрал другую дорогу в своей карьере, посвятив себя тайным операциям ястребов Рима, которые вела республика. Делала она это руками своего ордена арканитов, служащим интересам храма Двуликого Януса… Многие враги республики были повержены им! Не только, внешние, но и внутренние!
«– Этот, кажущийся старым и утомлённым, человек, на самом деле очень страшен! – подумал, глядя на задремавшего Наместника города Гелы, Квинтилий Альба, – с ним надо держать ухо востро!»
…Через несколько минут, тихое укачивание повозки, заставило закрыть глаза и его…
Глава 6
Новость за новостью, поражали город, день ото дня. Год, принёсший долгожданный мир с Римом, вдруг разразился войной в пределах своей территории и соседней союзнической Ливии! Наёмные войска, двинутые против диких племён глубин Африки, арестовали своих командиров и соединившись с племенами, против которых шли, вернулись в пределы Карфагена и его союзников… Одна новость опережала другую… Римский дезертир, выходец из провинции Компании в Италии, Спендий, воевавший в корпусе Гамилькара в Сицилии, возмутил часть наёмников, требующих немедленных выплат, причитающегося им вознаграждения за годы службы! Переправленные из Сицилии, они скопились в Прионе и уже не вмещались в отведённом им лагере… На переговоры им были направлены несколько влиятельных лиц Карфагена, но результата они не принесли. Армия мятежников захватила прибрежные города, и делала их своей базой! К восставшим примкнули бежавшие рабы, работающие на ближайших плантациях, и число их стало тревожно возрастать, стуча в висок Совета суффетов, недалёкой бедой! Ситуация пятнадцатилетней давности, повторялась. У города стояла вражеская армия, а встречать её было нечем! Советы города работали почти, не расходясь по домам, но единого решения так и не выработали. Совет суффетов, попытался обвинить в сложившейся ситуации Совет пентархий, торопивший его с выводом гарнизонов с Сицилии! Совет пентархий указывал на давление, на него Совета Магнатов, требовавшего быстрейшего установления предпосылок заключения мира на ведущихся переговорах в Сицилии с Римсклй Республикой! Совет Ста Четырёх обвинял Гамилькара, что именно его наёмники являлись головой восстания! Но ни те, ни другие, не замечали и не хотели, чтобы это сделали другие, что сами не выполнили ни единого пункта договора, о котором было известно всем находящимся в ставке Гамилькара, при начале переговоров. Было решено, что так как, война прекращается, то той части наёмников, что Карфаген переправит в Тунесс, город обязуется изыскать часть средств на погашение полагающегося им вознаграждения! Средства были разысканы и приготовлены, но по какой-то причине не розданы вовремя! Когда произошёл бунт, то обстоятельства требований наёмников, были уже иными. Причём, та часть наёмников, что прибыла из корпуса Гамилькара последней и являлась самой крупной, находилась в городе, и от неё никаких проявлений враждебности не было! Другая часть оставалась вместе с Гамилькаром на Сицилии. И Совет суффетов слал ему призывы скорейшего прибытия на материк, дыбы исключить выступления наёмников в самом городе. Собрали расширенный Совет Тысячи Одного горожанина. Совет занял выжидательную позицию, не торопясь обвинять ни Гамилькара, никого-либо ещё в наступивших бедах. И только, появившийся из Иберии, принц Дидон, выступил на совете, открыто обвинив магнатов города в срыве договорённостей и близорукой жадности.