Рок. И посох в песках оружие. Книга 2. Том 1 «Угроза из прошлого» - стр. 104
…На площади кипело сражение… Под развёрнутым стягом раскрытой пасти змеи с высунутым раздвоенным языком пресмыкающегося, уже собралось более шести десятков всадников. Они разворачивали лошадей в их направлении… Из-за горящих повозок показалась и пехота неприятеля. Она вступила в бой со стражей Корта. Антоний заметил и самого Ганнибала, который во главе своих всадников, схватился с конницей в зелёных плащах, за линией пожара…
Все это пронеслось перед глазами Антония за короткое мгновение… Все его мысли вновь вернулись к безопасности девушки. Он схватил её за руку, находя решение – где самое ближнее и безопасное место для них обоих?.. Справа, от него, открывался вход в одну из башен ворот, по внутренней лестнице которой, можно было попасть на стены! Антоний увлёк Лейлу за собой, успевая уйти с дороги, несущихся к воротам, вражеских всадников… Но, каково же было его удивление, когда всадники не пронеслись мимо, через открытые ещё ворота, а осадили лошадей и стали спешиваться…
Один из них. В серебряных доспехах, крикнул по-гречески:
– Уйдём только с девкой! Раз она ещё жива! Но смотрите, теперь, она должна остаться целой! Всех подле неё убить! – Голос говорил тоном, не терпящим другого мнения и, поэтому, становилось ясно, что этот человек привык к беспрекословному подчинению.
– Зачем я им? – Удивление Лейлы, было не меньшее, чем у Антония.
– Спросим, при случае, а сейчас бежим! – сказал Антоний, увлекая Лейлу, вглубь башни… Они побежали вверх по крутым ступеням, где утром Антоний ознакомился с устройством башен… В голове трибуна уже возник план и этот план, увлёк его на третий уровень конструкции ворот…
Глава 16
…Ганнон метался у границы огня площади…
– Дочь! Моя дочь! – рвал он на себе волосы, – Зачем я послушал тебя Сараф! Если бы она осталась во дворце, все было бы иначе!
– Но я, руководствовался благими намерениями, Наместник! Я и не предполагал о присутствии мятежников в городе! Надо, строго, спросить за это с Корта! – оправдывался, возмущённый Сараф, находясь рядом с Ганноном. – Сейчас, принесут щиты, и мы прорвёмся к воротам! Может все хорошо! И ты, зря изводишь себя!
Пытался успокоить отца Сараф.
– Когда ты станешь отцом, ты поймёшь меня! – С укором и горечью в голосе, произнёс Ганнон, – И я не понимаю тебя, Сараф! Только вчера, клявшегося мне в любви к моей дочери, и, вдруг, проявляющего такое спокойствие!
Сараф, уязвлённый замечанием Ганнона, отреагировал нервным вопросом.
– Что же мне прикажешь делать? Сгореть в огне мятежников! Прояви терпение, сейчас воины все сделают! – Сараф повернулся назад.