Родственник дьявола - стр. 16

– Если вы мне сегодня понравитесь, то другие калитки мне вряд ли понадобятся.

Она моментально зарделась и тут же не дожидаясь ни кого выпила свою рюмку. Через пять минут Ольга с Клаусом зашли в парную, а когда вышли из неё, то супругов Захаровых в бане уже не было, а на большом диване лежало чистое постельное бельё. Выходка Глеба и Виктории смутила его. Оставив его наедине с этой женщиной они заставили Клауса изрядно пропотеть ещё внутри души:

…«Язык это такое помело, которое зачастую не дружит с головой, – подумал он. – По сути дела у меня не было опыта общения с незнакомыми женщинами, кроме сестёр милосердия в комнате свиданий. Но там совсем другой антураж меня окружал и они сами заботились о моём душевном и внешнем комфорте. А здесь красивая и интеллигентная женщина, к тому же медик, да она меня безжалостно испепелит сейчас всего».

Она словно прочитав его мысли, бесшумно ступая по полу, подошла к нему сзади и прислонившись своей щекой к обнажённому телу, произнесла:

– Не думаю, что ты маскируешь своё истинное поведение? Я же про тебя, считай всё знаю. Ты по жизни такой мягкий и скромный, как плюшевый мишка. Мне про тебя Захаровы все уши прожужжали. Так что диван будешь раскладывать ты, а я буду застилать постель.

Он развернулся к ней передом и запустив свою руку в её смоляные и немного влажные от пара волосы, начал ближе изучать её лицо:

«Поразительно красивая внешность, – темноволосая, с греческим носом, большими цыганскими глазами и пухлым ртом».

Ему никак не верилось, что эта красота для него уже легко доступна! Мысленно он начал благодарить Глеба и Викторию, что его свободу украсили таким необыкновенным цветком.

– Нравлюсь? – спросила она.

Он не ответил Ольге, а только прижал её голову к своей груди. Она отстранилась от него и подойдя к окну, закрыла жалюзи:

– Трудный момент для тебя миновал Клаус, – сказала она. – А сейчас спрячь свою робость и разбери, пожалуйста, диван. Если рыцарства не чувствуешь в себе, то выпей ещё коньяку, он тебе вреда не причинит. Поверь врачу?

– Грандиозно! – сдался он и подошёл к столу.

Обведя стол обширным взглядом, он взял себе бутерброд с икрой и налил в рюмку коньяк, который через секунду оказался у него внутри. Только после этого он разобрал диван и вернулся вновь к столу, приканчивать остатки живительного напитка. Он не смотрел на неё, но ощущал запах выстиранного белья и его шорох. Когда взглянул в её сторону, Ольга была уже в постели и гладила пустую подушку, предназначенную для Клауса:

– Гаси свет и иди ко мне? – заманчиво улыбалась она, приглашая его к себе под одеяло.