Родриго Д’Альборе - стр. 1

Во второй половине дня первого июня 1542 года по склону горы Альпухаррас медленно спускался длинный караван. Лошади и мулы выглядели изрядно уставшими. Они тяжело передвигались под грузом многочисленных тюков, подвешенных к сёдлам. Торговцы, составляющие основную часть каравана, везли в Гранаду разнообразные товары. У них имелось всё. Начиная от миндаля заканчивая тончайшими тканями и оружием. Кроме торговцев в караване находились несколько монахов, оборванный дервиш преклонного возраста с длинной седой бородой и около десятка идальго. Все идальго были облачены в рыцарские доспехи. Они отличались не только одеждой и вооружением, но и своим надменным видом. Во взглядах идальго читалась уверенность в своих силах и молчаливый вызов, относящийся к любому, кто осмелится усомниться в этой уверенности.

Отдельно ото всех остальных, в самом хвосте каравана, плелись три монаха на мулах. Судя по рясам, все трое монахов принадлежали к ордену францисканцев. У всех троих капюшоны были надвинуты глубоко вперёд, на лоб, отчего не представлялось возможным рассмотреть черты лица этих людей. Была ещё одна особенность в этих монахах. В отличие от остальных, они ехали налегке. Скудная поклажа, состоящая из воды и хлеба, почти не обременяла мулов.

С неба начал литься мелкий дождь, когда караван внезапно остановился. Так как караван всё ещё находился на склоне горы, эта остановка вызвала удивление у монахов францисканцев. Один из них негромко окликнул босоногого дервиша, что стоял впереди, на расстоянии нескольких шагов. Слова монаха прозвучали на испанском.

– Брат мой, ты не знаешь, по какой причине караван остановился?

Дервиш обернулся и, скользнув по монахам непонятным взглядом, коротко ответил:

– Проводники каравана – мавры.

– Вот оно что,… – голос монаха прозвучал глухо, когда он вновь заговорил с дервишем, – на молитву остановились?

От дервиша не укрылась неприязнь, прозвучавшая в голосе монаха.

– Христианин, – отвечал монаху дервиш, – если ты ещё не заметил, в этом караване половина людей мусульмане. Все они сидят в сёдлах и удивлены не меньше вашего остановкой каравана. Мы все вознесём молитву Аллаху, когда достигнем берега Хеннеля. Там есть маленькая мечеть. Мы достигнем её святых стен, едва спустимся с горы. А это произойдёт очень скоро. А по поводу проводников ты прав, христианин. Караван остановился по причине того, что они молятся.

– Брат мой, не мог бы ты объяснить понятнее свои слова, – попросил слегка удивлённый монах, – я не могу понять, по какой причине одни из вас молятся, а другие нет.

– Место, на котором мы сейчас стоим, называют «прощальный вздох мусульманина». Именно здесь, на этом месте, пятьдесят лет назад, плакал последний из рода Насридов, султан Боабдил. Отсюда он смотрел на то, чем владел, и что безропотно уступил христианским королям. Некоторым подобным торговцам в караване не известна эта история. Для других мусульман это место священно. Для остальных подобных мне, это место проклято. Ибо здесь было положено начало осквернению нашей веры. Мечети были обращены христианами в церкви, а минареты в колокольни. И виной всему явился султан Боабдил, которому не хватило смелости последовать за храбрым Мусой и защитить Гранаду от нашествия христиан.

Дервиш указал рукой, куда-то вправо от себя и добавил:

– За нашими спинами ты ничего не сможешь увидеть. Отойди на сто шагов вправо или влево от каравана, и тогда ты увидишь корону, по которой сокрушался султан. Ты увидишь и самый драгоценный алмаз в этой короне, Альгамбру. Место, где семьсот лет обитали халифы Гранады. Замок Альгамбра воздвигнут на холме Аль – Сабика. С одной стороны Альгамбры течёт мягкий Хеннель. С другой стороны, беспокойная Дарро. Взгляни туда, христианин, и ты увидишь чудо, созданное руками правоверных мусульман, с которым не сравнится ничто из того, что ты видел прежде. Взгляни туда и ты увидишь в Альгамбре дворцы Назари.

С каждым произнесённым словом глаза дервиша зажигались всё ярче и ярче.