Родное логово - стр. 5
– Ты хоть понимаешь, что натворил? – спросил Черемыхов.
– Натворил, – кивнул Макс.
Причем натворил тринадцать лет назад, когда после юридического подался в уголовный розыск. Работал бы сейчас адвокатом или юрисконсультом, и в ус не дул бы. А еще лучше нотариусом, знай себе бумажки заверяй за хорошие деньги. Впрочем пойти работать адвокатом еще не поздно. Сейчас главное, с уголовного дела соскочить. В принципе Черемыхов на его стороне, сколько раз отмазывал и сейчас поможет.
– С пистолетом понятно, он хоть и травматический, но выстрел как у боевого… Почти как у боевого! – немного подумав, уточнил начальник.
– Ветер от меня дул, расстояние опять же… – вздохнул Макс.
Пистолет, может, и травматический, но порох боевой, массой, правда, чуточку меньше обычного, по громкости выстрелы практически не отличаются. И хорошо, что Черемыхов это понимает.
– Расстояние… Если расстояние, почему стрелял?
– По ногам стрелял.
– Почему промахнулся?
– Ну не то чтобы промахнулся… – усмехнулся Колодин. – Локоть отбил, когда от выстрела уходил, рука дрогнула.
– Рука дрогнула… – передразнил полковник. – Не надо было стрелять, если локоть отбил…
– А если бы этот Зюзин кого-нибудь убил? Я его отпускаю, он кого-то убивает… Я же не знал, что у него травмат… К тому же из травмата тоже можно убить. Особенно если он в руках отморозка… А Зюзин человек Ступы, а кто такой Ступа, мы все хорошо знаем.
Как и двадцать лет назад, город держал бандит в статусе вора – Федя Градус. Легендарная личность, насколько авторитетная, настолько и жестокая. Ступа при нем занимался темными делами, в том числе коллекторской службой, долги из клиентов выбивались всеми доступными способами, недавнее избиение гражданина Грибанова – яркий тому пример. А говорят, Градус не жалует беспредел. Те и говорят, кого не коснулась его личная заинтересованность.
– Мы знаем, а у прокурора память отшибло. Реальный срок для тебя требовать будет. Если вдруг Зюзин умрет. Если тяжкими отделается, прокурор будет просить условный… В общем, молись, чтобы выжил.
– Еще и свечку поставлю, – кисло усмехнулся Макс.
– Свечку – это в церковь, а молиться – в отделение полиции Центрального района.
– Попробую догадаться: меня что, переводят?
– На должность оперуполномоченного. Симеонов сватал на участкового.
– Это плохо?
– Участковым?
– Тихо, спокойно, ну, в зарплате немного потеряю… Давайте участковым! – приняв окончательное решение, потребовал Макс.
С карьерой у него складывалось неплохо, в тридцать лет получил майора – на должности старшего опера в «убойном отделе», дела успешно раскрывал, а потом началось: то за превышение полномочий предъявят, то за неправомерное применение оружия, до скамьи подсудимых дело пока не доходило, но в звании понизили. А сегодня вот и в должности понизили. «Майора» на протяжении трех лет обещают вернуть, а воз и ныне там. И в этом году Макс точно с восстановлением пролетит. А в паспорте уже тридцать шесть лет – не самый подходящий возраст для капитана. Или «капитан» неподходящее звание для возраста? Что в лоб, что по лбу – по-любому больно. И обидно. Ну да ладно, решение принято. Пока Зюзина с него не спишут, будет работать в отделении полиции, а как только, так сразу рапорт на стол. И в адвокаты. Хватит с него игр в справедливость!