Родить от чудовища - стр. 8
Хотел подчинить меня абсолютно во всем. Хотел… Он просто хотел меня. И ничем не пытался это прикрыть.
Я понимала. Но все равно чего-то ждала.
Стояла, переминаясь с ноги на ногу. Мерзла, дрожала от страха и холода. Боялась на него смотреть, чтобы не спровоцировать на агрессию. И мешкала. Тянула время.
На что я надеялась? На чудо?
— Ты что, глухая? — взял он меня за волосы и стал рычать прямо на ухо. — Не слышала, что я сказал?!
Меня всю трясло от просьбы раздеться.
Понимала, что если сниму одежду, то ничем хорошим это уже не кончится.
— Зачем? — пискнула я.
Но ответ был жестким:
— Потому что я так сказал, сука! Сняла свои тряпки, живо!
Анвар был очень зол из-за того, что я не слушалась. Что я выкраивала лишние секунды перед неизбежным.
Я так боялась, что он возьмет меня силой, что цеплялась за каждую соломинку. Каждое мгновение, проведенное здесь — в этом жестоком и чужом для меня мире.
Но хотя бы в одежде. В кофте. Джинсах. Кроссовках.
Это еще хоть как-то спасало от казни. От наказания за то, чего я не совершала. Почему так несправедливо?
Над его матерью поиздевался мой отец, а расплачиваться за эти кошмарные вещи — мне.
— Снимать одежду? — повторила я.
Хотя и понимала, что звучит глупо. Он сказал уже два раза.
И если я выведу Камаева из себя, он психанет окончательно.
— Ты реально такая тупая, что не догоняешь с первого раза? Взяла, — тащил он за кофту, снимая ее через голову, — и разделась догола, блядь!
Моя верхняя часть обнажилась.
Стояла в мокрых джинсах и одном лишь топе.
Он был без чашек. Поролон не прикрывал сосков. И от холода они торчали, словно приглашали к себе стадо голодных мужиков.
А оно собралось, как на пиршество. Будто сейчас будет оргия с моим участием.
Я не считала, но было такое чувство, что людей под дюжину. Они стояли спереди, по бокам. Я слышала их возбужденные разговоры сзади.
— Штаны тоже снимать?
От мысли, что сейчас разденусь перед этими сволочами — мороз по коже. Спина вся покрылась мурашками.
Но Анвар не собирался отступать.
— Если ты еще хоть раз заставишь меня ждать, — сверкали злобой его темные глаза, — я сдеру с тебя эти блядские шмотки и выпорю плетью. Я не шучу. Дай мне только повод это сделать.
Проглотив плотный ком, подступивший к горлу…
Я расстегнула пуговицу джинсов. Расстегнула ширинку. И неохотно стащила одежду, прикрывавшую ноги.
Теперь я стояла в одном белье — перед десятком сильных мужчин. Беззащитная. Чумная после аварии.
Не понимала до конца, чем мне все это аукнется.
И я буквально чувствовала, как они пялятся на мои обнаженные ягодицы. Дай им волю — подойдут и шлепнут. Ущипнут.