Родина - стр. 83

Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он так и не посмотрел на сестру. Не оторвал глаз от рюмки, даже когда сказал:

– Есть вещь, которой ты не знаешь. И я напрасно не сообщил тебе о ней раньше. Еще и по этой причине мы с тобой должны были действовать сообща. Насколько я понимаю, мама больна. Чем именно, пока не знаю. Результаты последних анализов не обещают ничего хорошего. Пока ты была в Лондоне, я договорился с одним из лучших здесь онкологов о консультации для нее. Но в назначенный день мать к нему не пришла. Говорит, что забыла. В чем я сильно сомневаюсь. Однако пытаюсь не слишком пугать ее. Говорю, что речь идет о самом обычном и дежурном обследовании. Она, разумеется, не дура и, чувствуя определенные симптомы, способна их более или менее правильно истолковать. Я очень прошу тебя повременить с твоими планами. Лучше всего будет, на мой взгляд, если ты вообще откажешься от них, по крайней мере, пока жива наша мама. Прояви великодушие и не делай ничего, что могло бы ухудшить ее состояние.

– Рак?

– Почти наверняка.

Шавьер подошел к стойке и попросил счет: два коньяка и отвар ромашки. А еще он воспользовался случаем и поинтересовался у официанта, как там дела на стадионе. К середине первого тайма ничья, ноль – ноль. Шавьер вернулся к сестре, но садиться уже не стал.

– Подумай и, когда у тебя будет готов ответ, сообщи его мне, пожалуйста.

– А тут и думать не о чем. Завтра же позвоню той женщине и поставлю ее в известность, что выхожу из игры. Сеньор доктор в очередной раз добился своего. Но поверь мне: в один прекрасный день, не знаю, когда именно, я уеду из этих богом проклятых краев.

Шавьер наклонился, чтобы по-братски поцеловать ее в щеку:

– Трудные времена.

– Кто бы спорил.

Они простились довольно сдержанно, без бурных проявлений чувств, без улыбок. Он вышел. Дождь к тому часу уже прекратился. Она еще какое-то время посидела за своим столиком в углу и словно загипнотизированная смотрела сквозь стекло на уличную серость.

Только для того, чтобы оправдать свое затянувшееся пребывание в кафе, Нерея заказала минеральную воду. Снаружи начало темнеть. Мимо проезжали машины с зажженными фарами. Посетители? Почти никого. И Нерея пересела за другой столик. Он стоял ближе к стеклянной двери, и оттуда было удобнее наблюдать за движением на дороге. Ее обволакивало приятное чувство уюта и защищенности. Оставшись в одиночестве, немного сонная, она не могла придумать, куда бы теперь отправиться.

Машины ехали не сплошным потоком, а порциями – по воле светофора, расположенного в начале улицы Сан-Мартин. Это обстоятельство почему-то доставляло Нерее смутное удовольствие и делало чуть более сносной грусть – ее сегодняшнюю грусть с привкусом паэльи.