Rock`n`Love - стр. 14
Мать встретила в гостиной. За ее спиной в ПАПИНОМ кресле сидел ее очередной пихарь. Стоило мазнуть по его фигуре взглядом, как все внутри взорвалось негодованием. На ублюдке была надета ПАПИНА футболка. Твою ж мать! И кто сказал, что вечер не может быть хуже?!
– Боже, Николь, почему ты в таком виде?
Кинув взгляд вниз, я поняла, что вся моя одежда перепачкана травой.
– Мы стригли газон.
– Может, и наш подстрижешь?
Ага, держи карман шире. Окинув хмурым взглядом мать, а следом и ее дружка, я направилась было к лестнице, как вдруг передумала.
– А вам идет футболка отца. Приятно, должно быть, во всем подбирать объедки. – следующий едкий взгляд был адресован матери. Пока эти двое переваривали, я быстро побежала по ступеням вверх.
– Что ты себе позволяешь, дрянь?! – это мать.
– А ну-ка вернись, юная леди!
Юная леди? Боже, из какого ты века, чувак? Насчет меня не стоит обманываться, мать была ближе к истине. Я стала настоящей дрянью. Поправочка – жизнь сделала из меня таковую.
После развода моя мать горевала ровно до того момента, как стороны пришли к согласию. Отец оставил ей дом, ежемесячное содержание и меня, а сам отчалил в Нью-Йорк. Там его ждала новая работа и новая жизнь.
А меня ждал ад.
Когда с формальностями было покончено, мать – тощая блондинка с большими голубыми глазами – превратилась в одержимую эротоманку. За последние месяцы в нашем доме побывало не меньше двадцати разномастных мужиков. И это лишь те немногие, кого она решилась допустить предельно близко. Страшно подумать, сколько было тех, кто не удостоился такой чести. Думаете, она пробивала их в полицейских сводках? Как бы ни так, дата и место рождения – вот основные параметры выбора. Ну еще и внешность, конечно. И платежеспособность. Но они – второстепенны. После очередного знакомства, первым делом мать созванивалась со своим астрологом. Вместе они обсуждали какие-то планеты, совместимость натальных карт и прочую малопонятную хрень. После чего выносился вердикт – продолжать общение или нет. Я искренне считала астрологическую и сексуальную истерию матери помешательством. Но я – это я, а моя мать – жуткая смесь спесивости, недалекости и эгоизма.
Едва оказавшись в ванной, я содрала с себя перепачканную одежду и скользнула под обжигающие струи. Хотелось как можно быстрее смыть с себя запах Киллиана и следы от его мерзких лапищ. Я так тщательно терла мочалкой, что начала гореть кожа. Но так даже лучше. Боль стала моей новой подружкой, а сэлфхарм – спасением. Избавляя от слабости, лишних мыслей и гнева. На обеих моих руках виднелись тонкие белесые шрамы. Нет, вены я не резала, просто кожу. И каждый раз испытывала отрезвляющее удовлетворение.