Robbie Williams: Откровение - стр. 53

Если так, то лучшее – пережить это. Насколько Роб понимает, последней соломинкой стало – сейчас еще один взгляд на логику его замороченного мозга – когда однажды вечером, как обычно, приятели собрались поиграть в футбол на его поле.

«Наши отношения уже три недели продолжаются, – вспоминает он. – А тут один из парней на поле замечает, кстати, моя жена тут с твоей девушкой… А я такой: девушкой? Ага, с Айдой, она ж твоя девушка? Нет, она мне не девушка. Ту у него в голове начинают колесики крутиться: значит вот эта красавица, с которой он в последние три недели проводил каждую свободную минутку в своем доме, где они вкушали эклеры и все остальное, каким-то образом в представлении людей стала его девушкой?

Ему ясно, что с этим надо срочно что-то делать. Поэтому он ей позвонил и сказал, что больше они не могут встречаться, потому что есть причина одна. «Вмешательство произошло в мою жизнь, – объяснил он. – И меня забрали в рехаб». Это была наглая ложь. Через пару дней его на самом деле забрали в рехаб, так что, возможно, такая отговорка у него легко придумалась потому, что затуманенной своей головой он понимал, что такое очень даже возможно. Но вот в тот момент «рехаб» был просто отговоркой, удобной уверткой.

Он подумал, что на этом все.

Май 2016 года

Утром, войдя в кухню своего уилтширского дома, Роб заявляет, что еще не проснулся.

«Я снова ел ночью, – говорит он. – Съел “Печенье миллионера”». Пауза. – «Очень много съел».

Они кажутся уже такими бывалыми и потертыми. Картинка сменяется: они, молодые, лица довольно свежие, позируют на танке. За столом сидят также два сценариста, Ант и Каспер. Они приехали, чтобы обсудить намечающийся ТВ-проект с Робом и Айдой. Для сырого материала, «рыбы», Роб старается рассказать что-то интересное о своей жизни в настоящем и прошлом. Даже полузаспанный, он реагирует на танк на телеэкране. Он ему что-то напоминает, чем он тут же хочет поделиться.

«Танки довольно дешевы, – говорит он. – Я хотел здесь такой завести». Объясняет, почему в конце концов решил не пригонять сюда танк. «Я просто понял, что он тут мне всю землю взроет».

Но он, кажется, самого себя разочаровал – не смог развить историю: такая вот странная причуда отменилась-де только лишь по практическим соображениям? И он говорит: «Но ведь это же не по-настоящему эксцентрично, правда ведь?»

Он рассказывает кухарке о своей ночной жратве, и она объясняет, что это поддельное печенье миллионера, причем оно чуть полезнее.

«Да, но там ведь шоколад и карамель», – замечает он.

Она говорит, что нет там ничего такого, просто «карамель» эта суррогатная делается из фиников, а «шоколад» – из какао-бобов.