Ритуал - стр. 14

 Он снова и снова делал это с ними, не работал, пил, и даже позволял делать это с ними другим, брал деньги за это и покупал выпивку. Они просили его не делать этого. А он угрожал им смертью, если они кому то расскажут. Я утилизировал его у ночного магазина. Затем подбросил записку женщине с которой он жил. Там было сказано, чтоб она поговорила с ними об этом.

– Ваша честь, – встал адвокат. – Позвольте вызвать свидетеля защиты. Это врач, у которого наблюдался мой подзащитный.

– Хорошо, пригласите.

– Ваша честь, – начал врач. – Владимира я знаю очень давно. Я ведь работаю в этой сфере тридцать три года. Дело в том, что он страдает шизофренией. Острая форма. Его личность раскололась на несколько частей. Эти персонажи, Луч и Фея, они не реальны. Он их выдумал, проникся ими, оттуда он иногда становится ими. Одна из этих личностей затмевает его настоящую, и так по очереди. Поэтому он помнит, что сделал Луч, но не помнит себя там. Когда его привезли после аварии, это было, когда ему было десять, он не говорил. Я наблюдал его год, и моя ошибка, что я допустил такое. Это зародилось в нем еще тогда. Травма перенесенная в детстве развила в нем то, что происходит сейчас. Его родители погибли. Заговорил он через год, когда его одноклассницу изнасиловал и убил педофил. Она ему нравилась. Можно я проведу небольшой эксперимент?

– Ну попробуйте. Охрана будьте внимательны! – сказал судья.

– Ваша честь, он не опасен, – сказал врач. – У меня есть две фотографии, я сейчас покажу их ему, а потом отдам вам. Смотри Вова, ты узнаешь этого человека?

– Да, – улыбнулся писатель. – Это Фея.

– А вот этого? – протянул другую фотографию врач.

– Конечно, – восторженно ответил писатель. – Это Луч.

– Ваша честь, – врач подошел к судье. – Эта женщина на фото, его мать, а мужчина – отец. А их, как он говорит кодовые имена, возможно с чем-то связаны, с чем-то из глубины подсознания. Возможно, мама читала ему в детстве что-то про фею, а отец запомнился с каким нибудь лучом.

– Хорошо, я вас понял, присаживайтесь. Постойте, вы сказали, что родители погибли в аварии, то есть он этого не помнит?

– Нет.

– Но он же писал книги, я читал его работу, там вполне ничего от сумасшедшего.

– Я не знаю, что на это ответить. Возможно, это происходило постепенно, я говорил с соседями и знакомыми, они говорили, что последние годы он замкнулся.

– Ваша честь! – сказал прокурор. – Я протестую! Защита пытается навести тень того, якобы подсудимый психически больной.

– Слушайте, – обратился судья к прокурору. – Я вас знаю давно, но тут же и так видно.