Ритуал - стр. 27

К счастью, оглашать окрестности воплями о помощи я не стал. Они не только не помогли бы, но, наоборот, усугубили бы мое положение, собрав со всей округи шайки карателей, которые с радостью, я думаю, покончили бы с маленькой проблемой в лице меня.

Успокоившись, я тщательно высморкался, утер слезы и обиженно двинулся дальше, разглядывая мельчайшие детали, казавшиеся мне подозрительными.

Мне удалось без происшествий пройти почти всю рощу, если не считать происшествием то, что меня едва не придавило рухнувшим деревом, до этого преспокойно стоявшим в окружении других. Как и в случае с лучником, меня спасла нехватка воздуха. Я после этого уверовал в свою способность предчувствовать и истово надеялся, что она не покинет меня и впредь.

Когда я шел по роще, мне довелось лицезреть скелет несчастного в давно истлевших шкурах. Он висел на разлапистой сосне с удавкой на шее. Несомненно, вешаться он не собирался. Его повесили предки с помощью ловушек. Интересно, сколько времени он служит тут украшением?

Я уже почти выбрался из злополучной рощи, когда сердце забилось спокойнее, ноги сами понесли быстрее, и я вдруг вспомнил, что случается, когда теряешь бдительность, и остановился. Как оказалось, весьма кстати. Во время ходьбы я не замечал, но, затормозив, все же уловил неясную фальшь в структуре лежащего впереди участка тропы. Дело в том, что его поверхность имела мелкие нарушения, отличавшие его от прилегавших отрезков тропы. К тому же он казался более свежим.

– Прошу меня извинить, милые пращуры, но на ваши штучки я больше не покупаюсь, – сказал я, осторожно разгребая пальцами землю. Мало-помалу я обнаружил свитые крест-накрест ивовые прутья, раздвинув которые можно было рассмотреть внизу объемную полость. Теперь без опаски я снял плетенку, и мне открылась западня, устроенная для прохожих. Сама яма была, бесспорно, очень древней, ее края обрушились и размылись дождями, но недавно вбитые колья и свежий маскировочный настил говорили о том, что ее реставрировали совсем недавно, быть может, несколько часов назад. На дне покоился еще один бедняга. Его череп порос мхом и был полон земли. Кости рук, как плети, тянулись вверх в немом порыве выбраться из бесчеловечной ловушки.

Лучник, свежие засеки, рогатины и все прочее навели меня на мысль, что моего появления ждали. Ведь если испытание не проводится в течение нескольких тысяч лет, то все должно было прийти в упадок. Между тем наблюдалось совсем другое. Да и останки несчастных жертв показались мне не слишком старыми. Может быть, им несколько лет, пусть даже несколько десятков лет, но Варья вел речь о тысячелетиях. Очень странные находки усилили мою подозрительность.