Ритм войны. Том 1 - стр. 34

Нет, не пора.

«Но…»

Шаллан немедленно отступила.

«Нет, мы не можем думать об этом. Займи мое место».

Когда принесли вино, Вуаль откинулась на спинку стула. Ну ладно. Она сделала большой глоток и попыталась изобразить, будто занимается бухгалтерией. Честно говоря, она не могла злиться на Шаллан. Вместо этого она направила свои чувства на Йалай Садеас. Эта женщина не могла довольствоваться тем, что управляла здесь небольшой вотчиной, зарабатывала на караванах и держалась особняком. О нет. Она должна была затеять шквальную государственную измену.

И поэтому Вуаль пыталась вести бухгалтерские книги и притворяться, что ей это нравится. Она сделала еще один большой глоток. Через некоторое время в голове у нее затуманилось, и она почти втянула буресвет, чтобы сжечь последствия выпивки, – но остановилась. Она не заказывала ничего особенно опьяняющего. Так что если у нее закружилась голова…

Она выпрямилась, ее взгляд стал рассеянным. В вино что-то подмешали! «Наконец-то», – подумала она, прежде чем безвольно обмякнуть на стуле.

– Не понимаю, что в этом сложного, – рассуждала Сил, когда они с Каладином приблизились к Поду. – Вы, люди, спите буквально каждый день. Вы всю жизнь этим занимаетесь.

– Да что ты говоришь! – ответил Каладин, легко приземляясь прямо за городом.

– Я же именно так и говорю – вот только что сказала, – заявила она, сидя у него на плече и глядя ему за спину.

Ее слова прозвучали беззаботно, но он почувствовал в ней то же напряжение, что и в себе самом, словно воздух вокруг них был туго натянутой кожей.

«Следи за мной краем глаза, ветробегун».

Он снова почувствовал боль в шее, в том месте, где Сплавленный раз за разом вонзал кинжал в его позвоночник.

– Даже младенцы могут спать, – сказала Сил. – Только ты можешь превратить нечто столь простое в нечто чрезвычайно сложное.

– Да? – спросил Каладин. – А ты можешь это сделать?

– Лечь. На время притвориться мертвой. Встать. Легко! О, и поскольку речь о тебе, добавлю обязательный последний шаг: пожаловаться.

Каладин зашагал к городу. Сил ожидала ответа, но ему не хотелось его давать. Не от досады, а скорее… от общей усталости.

– Каладин! – окликнула она.

В минувшие месяцы он чувствовал себя не в своей тарелке. Эти последние годы… как будто для всех жизнь продолжалась, но Каладин был отделен от людей непроницаемой стеной. Как будто он был картиной, висящей в коридоре и наблюдающей за проносящейся мимо жизнью.

– Ладно, – сказала Сил. – Возьму твою роль на себя.

Ее образ расплылся, и она стала точной копией Каладина, сидящего на собственном плече.