Ритм войны - стр. 28
Вылезать наружу кланлидер не стала, лишь осторожно высунула верхнюю часть головы, чтобы оценить ситуацию, при этом была в полной готовности либо нападать, если вдруг ее заметит слабый враг, либо отступать, если обнаруживший враг будет слишком силен.
К счастью, быстрая оценка местности не привела к обнаружению каких-либо врагов. Верх расщелины вывел ее на вершину небольшой сопки, голой и плоской как стол, и на ней ассасин не видела ни одного места, где могли бы спрятаться враги. Не ассасины, они-то как раз любили прятаться именно на открытой местности, там, где никто не будет искать спрятавшегося воина, но Иовилла и не ожидала тут увидеть ассасинов, кроме себя. И при этом не считала, что слишком расслаблена – как отданный «капитаном» приказ, так и ответ на него подразумевал какие-то регулярные войска, к которым ассасины никогда не относились.
И излишне уж и говорить о том, что ассасины, жизнь которых зависела от способности решать все вопросы в полной тишине, позволили бы подслушать врагу свой разговор на такую важную тему. В боевой обстановке, если слова и использовались, то шептались буквально на ухо. Какие ухищрения бы враг ни использовал, подслушать бы издалека ничего бы не получилось, как и прочитать сказанное по движениям губ, специально обращенным прямо к уху собеседника.
Успокоившись по поводу безопасности вершины сопки, Иовилла немедленно выбралась наверх, тут же распластавшись на ровной поверхности, а то она чувствовала себя очень некомфортно, свисая филейной частью в расщелине, в которую в любой миг могли войти враги. Полежала секунд двадцать неподвижно, прислушиваясь.
Перемещения со сменой позиций в светлое время не требовали никакой торопливости, напротив, перебравшись в новое место, следовало убедиться, не привлекло ли твое перемещение чьего-либо внимания. Ассасины в таком случае и прислушивались, чтобы зафиксировать, не изменился ли шумовой фон, что могло бы свидетельствовать о том, что их обнаружили (вскрик, шум шагов, особенно торопливый, лязг извлекаемого из ножен оружия или шорох накладываемой на тетиву стрелы), так и приглядывались, оценивая, не изменился ли ландшафт вокруг, особенное внимание, когда на небе было как сейчас солнце, уделяя теням.
После многих лет упражнений большинство ассасинов, помимо слуха и зрения, начинали задействовать и все другие органы чувств. Ноздри раздувались, ловя и оценивая изменение запахов, и даже кожа, казалось, была способна воспринимать информацию из окружающей местности. Что уж говорить о пробуждающейся интуиции, позволяющей понять о наличии опасности, даже когда все органы чувств уверяли, что никаких проблем не ожидается.