Римские каникулы - стр. 22
– В газетах было, что они арестованы.
Старушка безнадежно махнула рукой:
– Ну и что! Разве это прибавит Чезаре здоровья?
На глаза Лидии тоже набежали слезы, но она поспешила вытереть. Нельзя, чтобы бедняжка видел ее волнение, и вообще нечего сокрушаться прежде времени. Может быть, все не так страшно, как кажется.
Когда Лидия вернулась в комнату, больной лежал, закрыв глаза. Страх закрался в сердце молодой женщины. Как он исхудал! Только что его лицо озарял горячий, живой взгляд, теперь же оно казалось вылепленным из воска, окаменевшим.
Лидия тихонько, на цыпочках, прошла вглубь комнаты, села на низенькую скамеечку, прижалась спиной к прохладной стене. Хотелось закрыть глаза, так легче думается, ничто тебя не отвлекает.
А мыслей в голове столько, что никак не соберешь их воедино. Как это произошло? Ведь воевали же они с фашистами, чужими и своими, и не какая-то горсточка людей, а огромная армия, можно сказать, весь народ. Сколько пролилось крови… Казалось, вымели из своего дома весь этот мусор. А оказалось, не весь. Мели размашисто, да не очень тщательно. Курт, ты не прав, бить в набат надо не только в твоем доме, а и в моем! Если бы я была более опытной, если бы я знала…
– Лидия, почему у вас такой грозный взгляд? – Чезаре, опершись на локоть, старался подтянуться повыше, но закашлялся и упал на подушки.
– Дайте, я помогу вам! Вот так… ну, теперь удобно?
– Прекрасно… Так почему же вы, синьора, хмурились?
– Думала о тех мерзавцах, которые чуть не убили вас… Хорошо, что на месте оказались свидетели. Иначе этих бандитов не арестовали бы. Надо, чтобы в суде…
– Вы наивная женщина, Лидия. Суд если и будет, то скорый и не справедливый…
– Надо не ждать, пока они набросятся, а стрелять самим.
– Вы хороши в гневе, похожи на амазонку.
– Вот и буду воевать. Уверяю вас, я обязательно поеду в суд!
– И Рамони узнает, кто вы?
Если раньше Чезаре говорил полушутя, то теперь глаза его сердито поблескивали.
Лидия в замешательстве некоторое время молчала.
– Тогда надо отправить в суд других, – заговорила она, не сдаваясь. – Целую делегацию. Чему вы так иронически улыбаетесь?
– Чего они стоят, эти три головореза! Целиться надо в другую мишень. И целиться не из ружья, а… – он схватил со столика, придвинутого к кровати, стопку густо исписанных листочков, – а из этой дальнобойной пушки.
– Они пулями, кастетами, а мы их пером? Вы говорите, три негодяя, покушавшиеся на вас, ничего не весят? А если они убьют и изувечат одного, второго, третьего?
Заметив, что спор утомил Чезаре, Лидия заговорила о другом, о различных жизненных мелочах…