Римская сага. За великой стеной - стр. 39

– Мы можем выжить? – напоследок спросил он на всякий случай старика.

– Вряд ли. Такие рабы никому не нужны. Вас никто не купит, – Годзю помолчал. – Вы нужны для праздника. От палки можно защищаться. Ты можешь долго драться. Пока голову не отобьют. Ещё можно под рубашку толстую кожу подложить. Буйвола… Тогда можно очень долго защищаться. Хочешь попробовать?

– Да. Очень! Хочется подольше пожить, – медленно произнёс он, думая над словами проводника. – Ты можешь помочь?

– Могу. Я скажу Фу Сину. Завтра вам принесут кожу, но резать и связывать будете в сарае сами. Не выносите наружу. И молчите. Сделайте рубашки без спины и рукавов, как у носильщиков.

– Я тебя понял. Если боги помогут мне, я тебя не забуду. Обещаю! – горячо произнёс Лаций.

– Ну-ну, – пробурчал что-то неясное старый проводник. – Не забудь про старшего воина по имени Ю Лай! Это важнее, – хмуро бросил он и медленно направился в сторону ханьских стражников. На этом их разговор закончился, и Лаций, спрятав нож за пазуху, с трудом потащил железный шар обратно. Дойдя до сарая, он лёг прямо у входа и долго не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок и размышляя над словами старого хунну, пока лежавший недалеко Павел Домициан не спросил его:

– Морфей лишил тебя сна? Всё так плохо?

– Похоже, да, – вздохнул он. – Боги снова играют в свои игры.

– Они всегда так делают. Вспомни Варгонта и Атиллу. У богов свои развлечения. Но если ты не будешь спать, всё равно ничего не узнаешь. Только устанешь.

– Это точно, – согласился Лаций и закрыл глаза. Сон был тяжёлым и долгим. Он уклонялся вправо и влево от ударов в лицо, но руки почему-то не поднимались вверх, чтобы помочь отбить острый конец палки, который целился ему прямо в глаз.

Праздник в столице империи Хань начался ранним утром. Римляне поняли это по шуму за стенами дома губернатора: кричали погонщики скота, скрипели повозки, мычали мулы, изредка слышалось ржание лошадей, и чувствовалось, что на улицах было гораздо больше людей, чем в обычные дни. Лаций лежал с закрытыми глазами на старом коврике из тонкой соломы и в тысячный раз представлял себе защиту с цепями на ногах. В сарае было мало места, и они стояли у стен, отрабатывая удары и уклоняясь от них в разные стороны и вперёд-назад. Двигаться здесь было невозможно. Наконец, он повернулся к Павлу Домициану и попросил вместе с ним вознести молитву богам. Старый певец согласился, и до полудня они провели в молитвах и разговорах о помощи богов. К ним присоединялись другие римляне, все молились разным богам, поэтому часто спрашивали Лация, так ли они просят богов о помощи и станут ли те слушать, если они не принесли им жертву. Все очень волновались, и его удивляло, что никто не винил друг друга в своём ужасном положении.