Римская сага. Далёкие степи хунну - стр. 42
Вторую ночь римляне и хунну тоже провели у костров, но на этот раз Лаций решился на отчаянный поступок. Он дождался, когда все заснут, и после этого прокрался к лошадям. Там он забрался на одну из них, и, обхватив удивлённое животное за шею, постарался заснуть. Сон его, однако, прерывался несколько раз, потому что, расслабляясь, его большое тело рано или поздно сползало на землю. Но к утру он всё равно чувствовал себя намного лучше, чем остальные римляне, многие из которых, судя по хриплым голосам и кашлю, всё-таки простудились. Обратный путь к стойбищу продолжался под нудный скрип колёс и негромкий топот копыт. Небо было серым и хмурым, как будто богам не нравилось то, что происходило на земле. Эта мысль пришла Лацию в голову, когда из-за поворота вдруг неожиданно показалась река. Хунну радостно закричали, показывая вдаль, где должно было находиться стойбище, но императорские всадники и посол ничего не ответили. Они проехали вперёд, а несколько десятков хунну вместе с молодым сыном Модэ Сином поскакали на высокий крутой берег, с которого хорошо была видна холмистая местность на противоположной стороне.
Дорога постепенно приблизилась к реке, и до поворота, где вокруг торчащих из воды камней пенились буруны холодной чёрной воды, оставалось проехать не более пятисот шагов. Дальше она уходила в сторону и вела прямо к броду, до которого было ещё три тысячи шагов. Лаций устало плёлся почти в самом конце колонны, тупо уставившись на стремительно несущийся чёрный поток. Немигающим взглядом он смотрел, как вода на полном ходу врезается в камни, крутится перед ними, образуя небольшие водовороты, пенится и брызжет в разные стороны, чтобы потом белой струёй спокойно продолжить свой путь за спиной грозных каменных воинов. Неожиданно сзади раздался чей-то крик. Голос был тихим, потому что ветер дул в лицо, и звук относило назад. Лаций обернулся и посмотрел вдаль. Там, куда поскакали хунну с молодым Модэ Сином, явно что-то было не так. Он видел, как некоторые всадники крутились на лошадях на месте, другие соскочили на землю и стояли у самого края, кто-то махал руками и кричал в их сторону, но на таком расстоянии ничего не было слышно.
– Эй! – позвал Лаций одного из хунну. – Там кричат! – он ткнул рукой назад. Сначала всадник ничего не понял, но потом стукнул лошадь пятками и поскакал вперёд, к лули-князю. Вся процессия сразу же остановилась, и хунну поскакали к обрыву. То, что они увидели, заставило их сердца похолодеть от ужаса. Вскоре это увидели и римляне. Внизу, в ледяной воде барахтались несколько человек и лошадей. Один из несчастных сумел схватиться за гриву и теперь отчаянно старался направить лошадь к отвесным скалам у берега. Но всё было тщетно. Животное двигалось вперёд по течению, которое несло её прямо на камни. Оказавшиеся в воде люди беспомощно махали руками и тоже ничего не могли сделать. Сначала один, захлебнувшись, ушёл под воду, затем другой, третий и так почти все, кроме одного, который продолжал держаться за гриву и не сдавался. Лаций видел, что четверо оставшихся лошадей неминуемо погибнут, затянутые в водоворот под камнями. Но этот последний мог бы ещё выжить, если бы отпустил гриву… В том месте, куда его несло течение, камни были более покатые и без острых краёв.