Римская сага. Далёкие степи хунну - стр. 13

– А что будет потом?

– Потом?.. – переспросил кочевник и задумался. – Потом вы все там будете жить.

– Мы построим тебе самый лучший город, – громко произнёс Лаций. – Скажи, но ты отпустишь нас потом?

– Ха-ха-ха! – рассмеялся вождь хунну. – В наших степях самая прекрасная жизнь. Только здесь есть свобода и сила! – он перестал улыбаться и добавил: – Если ты сам захочешь уйти, тебя никто не будет держать! Но не забудь, что ты должен построить мне настоящий дворец! – шаньюй повернулся и что-то громко сказал своим воинам. Те расступились и освободили Лацию дорогу. Оставаться дальше с этими непредсказуемыми людьми было опасно, и он поспешил уйти обратно. А нож так и остался в теле кочевника.

Лация встретили с радостными улыбками, горящими глазами, но молча. Римляне уже были научены горьким опытом и предпочитали не выражать свои чувства слишком громко. Атилла первым бросился навстречу, отбросив в сторону большую ветку. С ней он собирался бежать на помощь своему другу. Он крепко обнял Лация и удивился его усталому внешнему виду, хотя у того на теле не было ни одной царапины.

– Ногу веткой пробил. Не хотели давать мне кожу для сандалий, – усмехнулся он, наконец. Но все вокруг продолжали задавать вопросы, и ему пришлось рассказать что произошло на самом деле. Саэт сидела рядом, прикрыв лицо рукой, и слушала, не поднимая глаз. Но Лаций, в отличие от Павла Домициана, всегда старался говорить только о самом главном и очень коротко. И хотя ему всегда было приятно внимание друзей, но он не любил, как слепой певец, приукрашивать события, чтобы его слушали подольше.

Когда друзья и товарищи разошлись, Павел подошёл к нему и, найдя на ощупь его руку, крепко сжал её своими ладонями.

– Я благодарю богов, что ты остался жив, – волнуясь, сказал он. – Ты не представляешь, как я волновался… Но Марс тебя не покинул. Он услышал мои слова. Я сложу о тебе песню!..

– Благодарю тебя, Цэкус, но лучше не надо, – похлопал его по плечу Лаций с улыбкой, чувствуя, что постепенно приходит в себя. – Ты, как родная мать. Всех окружаешь своей заботой. Тебя только кто побережёт?

– Ты и побережёшь! – назидательно заметил слепой певец. – А скажи, нож там остался? – осторожно спросил он.

– Ты шутишь? Конечно. Ты что, думаешь, мне предложили его забрать с собой? – искренне удивился Лаций.

– Нет, ну вдруг…

– Ты что! Я до сих пор не верю, что они меня отпустили живым и… с этим куском кожи. А ты о ноже спрашиваешь!

– Хороший был нож, – как бы не слыша его, пробормотал слепой. – Острый…