Римская Британия - стр. 32

. Явно, что собрание древних кельтских богов было достаточно велико и разнообразно, варьируясь по племенам и временам, – как пишет С. Пиготт, «подсчет, проведенный несколько лет назад, показал, что из надписей были извлечены имена 374 кельтских божеств, причем 305 встречались лишь однажды и только четыре или пять из них – от 20 до 30 раз. Еще сильнее вопрос запутывает то обстоятельство, что варварские и греко-римские божества могли иметь признаки нескольких кельтских божеств. Одних имен у кельтских богов, связанных одним родом деятельности с Марсом, было 69». В общем, что касается богов ирландских, в итоге их прародительницей стали считать богиню-мать Данан (Дану), принесшую в Ирландию 4 великих сокровища – меч Нуады, неисчерпаемый котел Дагды, копье Луга и камень чистоты и невинности Лиа Файл. Итак, из изложенного еще возникает серьезнейший вопрос, какие верования первичны – патриархальные (в Дандру) или матриархальные (в Данан), и очевидного решения не существует. Есть лишь обычный намек победы первых над вторыми, обративший богинь природы в зловещих Ворон войны; кстати, это повальное осеменение верховным богом местных богинь – тоже явный признак замены матриархата патриархатом; давно признано, что именно этим способом, напропалую сочетаясь с богинями и смертными женщинами (из которых многие тоже были в прошлом богинями), древнегреческий Зевс «утверждал» себя в землях, где некогда главенствовал культ Богини-матери. Остатком очень древних верований было ожидание от правителя магических функций, обеспечивавших благополучие, урожай и т. п., и, как оборотная сторона медали, отмечалась неспособность короля к таковым функциям, за чем следовали различные беды. Что характерно, изначально эти верования были чисто матриархальными, когда супруг Богини-матери, обычно – божественный бык или, чуть реже, змей (хотя второй мог быть потусторонней ипостасью первого), осуществив свое прямое назначение, приносился в жертву; прекрасную картину подобных мифов и обрядов дает минойский Крит. Позже Великая Матерь была потеснена супругом, исполнявшим свои прежние функции, но уже избегающим растерзания, – разве что он мог быть убит за дисфункцию, проистекающую из физического или сакрального недостатка. Так вот, в применении к Ирландии с удивлением видим, что здесь матриархат практически не уступил! С одной стороны, ирландский король брал на себя эротические функции верховного бога, мистически беря в сожительницы Этайн или Медб, которые, как легко догадаться, делегировали свои функции смертной женщине – вполне в духе месопотамского ритуального брака вавилонского царя. Энн Росс шокирует своим сообщением, кто еще мог заменить собой богиню в этом обряде: «Есть весьма достоверные данные (хотя некоторые ученые это горячо отрицают), что во время обряда инаугурации король действительно соединялся с богиней земли, которую символизировала чисто белая кобыла. В Индии, где такая практика также существовала, соединение было чисто символическим, в то время как в Ирландии на каком-то этапе оно, очевидно, было вполне реальным, а уже потом стало символическим. Этот обряд описывает Гиральд Камбрийский, утверждая, что он, видимо, еще существовал в eгo время в одном из северных королевств, и это явно пережиток такой практики. Считалось, что это мерзкая, позорная выдумка писателя-валлийца, задуманная с целью дискредитировать ирландцев. Однако ранние данные достаточно убедительны, чтобы считать наблюдение Гиральда правильным, хотя он, конечно, не мог понять древней ритуальной сути этого обряда. Он описывает eгo как «варварский и отвратительный обычай». Племя, о котором идет речь, обитало в Ульстере, и ритуал все еще практиковался в 1185 году, если, конечно, Гиральду дали правильные сведения. Перед всем племенем выводили белую кобылу, король шел к ней на четвереньках и соединялся с нею. «Тот, кто должен быть помазан на царство не как князь, но как скотина, не как король, но как преступник, выходит перед народом на четвереньках, признавая себя зверем с не меньшим бесстыдством, нежели безрассудством. Кобылу немедленно убивают, разрезают на куски и варят, и для него приготовляется ванна в наваре. Сидя там, он поедает мясо, которое приносят ему, люди же стоят кругом и также едят eгo. Он также должен пить тот навар, в котором он помылся, и не набирая eгo в какой-либо сосуд или даже в руку, но хлебая eгo. Исполнив должным образом все эти нечестивые дела, он подтверждает свое королевское достоинство и владение». Этому обряду существует параллель в индийском жертвоприношении лошади по подобному же случаю; однако здесь с силами плодородия соединялся не сам король, а eгo супруга».