Римская Британия - стр. 20

Вывозом из Британии занимались финикийско-карфагенские купцы, за ними проторили себе пути греки, которых позже сменили римляне. Наряду с экспортом появился и импорт: в Британию ввозили итальянское вино, галльскую керамику, средиземноморское стекло; главным портом ввоза был Хенгистбери Хед (в Дорсетшире; название его, к сожалению, явно более позднего времени, т. к. связано с именем одного из двух первых англосаксонских завоевателей Британии – Хенгистом). Соответственно с развитием торговли пошли в ход деньги – не только всевозможные импортные, но и специфические отечественные – найдены железные деньги бриттов в виде мечей с загнутыми на одном конце краями – причем порядочной длины, 49 см, а также золотые по греко-македонскому образцу (те и другие упоминает Цезарь, описывая свой поход в Британию, см. позже)[16]. При этом характерно, что доримская Британия не имела своей письменности, и, по мнению английских исследователей (напр., П. Сэлуэя, с чем согласна и Н.С. Широкова), эти золотые, чеканка которых прекратилась с падением самой Римской Британии, осуществлялись римскими мастерами (по крайней мере, в царствование сыновей Коммия и их соперника Таскиована) – еще до завоевания Клавдия! На это можно возразить, однако, что изображения на этих монетах не сделали бы чести римским чеканщикам денежных знаков: на них явно видно причудливое кельтское влияние, можно даже сказать, переосмысление (в стиле знаменитой фразы «я – художник, я так вижу», достаточно вспомнить портрет Клетчатого из х/ф «Приключения принца Флоризеля»): лица македонских монархов схематичны, одни их части (напр., волосы) гипертрофированы в ущерб другим, лик бога Аполлона, подвергшись первоначальной деградации у континентальных чеканщиков-галлов, у их бриттских коллег вообще целиком превратился в составной орнамент; ноги у лошади галлами отчеканены отделенными от ее туловища (однако характерно, что бритты, боготворившие лошадь как образ богини Эпоны, «вернули» ей на монетах нормальный облик) и т. п. Кельтское происхождение псевдомакедонских золотых отстаивают Р. Коллингвуд, Н.С. Широкова и др. Опять же эти «золотые местного разлива», равно как и железные деньги в форме мечей, датированы не старше I в. до н. э., и надписи стали появляться только на более поздних из них. Вместе с тем отмечено, что эти «контрафактные копии» привели к тому, что кельты начали ценить золото именно благодаря его покупной способности, в то время как ранее они рассматривали его не более чем удобный, красивый и привлекательный металл для изготовления ювелирных украшений и символов власти (искусные мастера являлись у кельтов в их «социальной пирамиде» прослойкой между воинами и земледельцами, но все же приближались к первым). Золото олицетворяло бессмертие, оттого-то его доныне находят в больших количествах в погребениях кельтской знати. Вожди и их жены носили золотые обручи (воинам за доблесть выдавали бронзовые; в Трихтингене (Вюртемберг) найден железный, покрытый серебром, весом в 13 фунтов), то же касалось представителей жречества; весьма интересный золотой обруч жрицы (ок. 489 г.), украшенный явно греческими крылатыми конями-пегасами